4

В ревущие двадцатые имена сладкой парочки Эндрю и Милдред Бивел не сходят со страниц газет. Эндрю, кажется, нашёл секрет бесконечного обогащения, а Милдред, развлекающаяся благотворительностью и меценатством, доказывает, что «богатые» не значит «эгоистичные». И жили бы они долго и счастливо, возможно, даже умерли в один день в стильно обставленной гостиной с белым роялем, стоящем на марокканском ковре, если бы Милдред не отправилась на лечение в швейцарский санаторий, где умерла в муках.

История Эндрю и Милдред в «Доверии» рассказана четырьмя голосами. Первый принадлежит писателю Гарольду Ваннеру, использовавшему биографии Бивелов как основу для своего романа «Обязательства». Второй – не самому выдающемуся рассказчику – банкиру Эндрю Бивелу, жаждущему восстановить справедливость и поведать широкой общественности, как оно всё было на самом деле. Третий голос появляется в тот момент, когда Бивел решается нанять для художественной обработки своей версии событий Айду Партенцу, секретаршу с даром сторителлинга. Ну и, наконец, четвёртый голос принадлежит самой Милдред, чьи дневниковые записи с рассказом о последних днях жизни находит Айда.

Если бы «Доверие» было просто типичным романом с парочкой тайн и ненадёжными рассказчиками, его, конечно, ждал бы читательский успех, но вряд ли текст смог засветиться в литературных премиях первого ряда. Получить место в лонг-листе Букера, выиграть Пулитцер за лучшее художественное произведение и вырвать у «Книги Иакова» Токарчук приз журнала книжных обозрений Kirkus Reviews Диазу помогли не увлекательность сюжета или наличие в нём твистов. Дело ещё и в том, что пятьсот страниц «Доверия» – это история развития американской литературы в миниатюре.

В «Моей жизни» Эндрю Бивела без труда угадывается отсылка к одноимённым мемуарам промышленника Генри Форда «Моя жизнь, мои достижения». «Обязательства», в которых магнат представлен не с лучшей стороны – типичный пример критического реализма в духе Теодора Драйзера. В записях Айды мы видим, как с истории успешного успеха или критики капитализма фокус смещается в сторону психологии персонажей, однако описание жизни богатых американцев даётся женщине, вынужденной жить со своим отцом-анархистом, с большим трудом. Ну а разрозненные заметки Милдред – абсолютно метамодернистская вещь, развенчивающая ранее построенные вокруг личности Бивела мифы и напоминающая, что литература, вообще-то, не обязана ни критиковать, ни убеждать, ни разрушать чьи-то иллюзии, иногда она может просто увлекать и развлекать.

Telegram-канал Bookовски