4.5 Астрологи объявили неделю чумы. Количество заголовков уменьшилось вдвое.

Почему я говорю о фигне? Потому что сперва Жоси усиленно никуда не лезет и топит за холодный расчёт; затем она влюблённая в восьмого принца и к четвёртому как раз подкатывает исключительно по расчёту; затем её хотят выдать замуж за четырнадцатого, она соглашается, что это неплохая партия даже с учётом уроков истории и-и-и-и-и…
ЕЙ ВНЕЗАПНО ПРИКАЗЫВАЕТ СЕРДЦЕ!
Не менее внезапно оно ей отказывает лет через десять, когда она окончательно от всего заколебалась и всё-таки вышла за четырнадцатого на правах дружбана и самой офигевшей фиктивной жены. Но перед этим она заработала ревматизм и угробила здоровье в прачечной.
Это очень иронично.

Также в моей личной категории фигни гениальный план «влюблю в себя восьмого посильнее и попрошу отказаться от борьбы за власть просто потому что», а также ещё более гениальная сцена их разрыва. Дело в том, что ничерта не понимающий принц спрашивает Жоси, мол, дорогая, ты всё время говоришь об опасности и готова умереть, лишь бы не выходить за меня, почему ты не можешь выйти за меня и умереть вместе со мной тогда? Жоси задумывается и в итоге приходит к выводу, что не сможет жить с его жёнами, особенно главной, не сможет жить младшей женой, дома постоянно будут скандалы, у него не останется безопасного комфортного места, их любовь сдохнет под всем этим… Это, чёрт подери, вполне рациональные и весомые аргументы, которые принц вполне понял бы… если бы она потрудилась ему это всё сказать, а не драматически заявлять: «Власть тебе дороже меня, я ухожу, ах!» (и падать мордой в сугроб) — знаете, мне просто любопытно, а вот если бы он сказал: «Хорошо, милая, я откажусь от всего и буду тихим учёным, пошли жениться!», что бы она сделала в таком случае? Старшую жену-то никуда не дели бы…

Четвёртый принц какой-то стрёмный до последнего. Я так и не уловила ни момент любви, ни самой любви, а слова императрицы «Ну ты понимаешь, ты там в прачечной шесть лет убивала здоровье, а тринадцатый в бараках подыхал, а четвёртого все считали богатым бездельником, НО ОН СТРАДАЛ» вообще вызвали у меня лёгкое отвращение. Восьмой же принц до последнего описывается так, будто автор (как и я) до последнего болела за него: только о восьмом постоянно говорится, какая у него благородная осанка и аккуратный вид и т. д. И да, восьмой очень много делал для героини, до последнего заботясь о ней, как мог. Он — фигура куда более приятная, на мой взгляд, даже притом что изначально описан как «мягко стелет, жёстко спать».