4

В книге о Шаляпине мне не хватило самого Шаляпина. Да, автор провёл меня по вехам биографии великого певца, но о его характере сказано крайне мало. А мне хотелось узнать о Фёдоре Ивановиче именно как о человеке.
Меня поразило, с какой страстью и жадностью Шаляпин учился. Немалая заслуга, что певец стал прекрасным драматическим артистом (что я так ценю в опере), заключалась в уроках эксцентричного Мамонта Дальского. Фёдор Иванович был богемным человеком, жил на две семьи и своим талантом не вписался в послереволюционную уравниловку.
Дмитриевский справедливо замечает, что, как любая знаменитая личность, Шаляпин ещё при жизни «оброс» легендами. Фигурой он был колоритной, «звёздной», и на страницах газет появлялся с завидной регулярностью. Надо отдать артисту должное: Фёдор Иванович не полагал, что «жёлтая» популярность тоже популярность, и не считал, что публике нужно знать, когда он ходит в баню.
Иногда, мне показалось, автор перебарщивает в очищении от мифов. Например, он утверждает, что строки различных мемуаристов о скупости Фёдора Ивановича написаны из зависти. Но приводит слова Шаляпина, что тот очень боялся двух вещей: лишиться голоса и остаться без денег. Он помнил о нищем, голодном детстве, так что, может, слухи о прижимистости певца не лишены доли истины.
Ещё мне не понравилось, что, описывая СССР, автор говорит больше своими словами, а не шаляпинскими.