3.5 Суета сует суетна

Любовный роман говорили они…
Не такого я, признаюсь, ожидала. Ох уж эти аннотации. Я рассчитывала на одно, а получила совершенно другое. И вот, после прочтения книги, я чувствую себя обманутой.

Любовь, конечно, бывает разной. Но для меня это все-таки нечто иное, не то, что показано в романе. Сестра главной героини описывала симптомы влюбленности, и я согласилась с каждым ее словом. Не ешь, не спишь, не замечаешь ничего и никого, даже близкие уходят на задний план. “Днем и ночью ты думаешь об одном-единственном человеке. Когда видишь его, в твоих глазах зажигается свет… Каждое мгновение ты спрашиваешь себя - где он, чем занят?”. Эта девушка как раз познала это чувство. А что до наших героев, то между ними, на мой взгляд, ничего и не было, кроме партий игры в го. Какая там влюбленность? Про любовь вообще молчу.

Итак, 1930-е годы, Китай, оккупированный Японией.
Главные герои - японец и китаянка.
Ему примерно 20 с небольшим, ей около 16.
Как зовут его, не знаю. Она, как выяснилось на последней странице книги, - Ночная Песня.
Оба любят го, но играют не только в него.
ЕЙ нравится игра в любовный треугольник. Восторг - когда лучший друг ее парня наблюдает за ними и ревнует.
ОН играет в шпиона, притворяясь китайским студентом. Но хороши эти двое только в го.

Встречаются наши герои лишь в середине истории. За всю книгу они обмениваются всего несколькими предложениями. Большая часть из которых выглядит примерно так: «Завтра придете сыграть?!» или «В воскресенье, в 10 утра».

Режим ждуна.
Сначала, было долгое ожидание первой встречи героев. Затем я находилась в предвкушении зарождения чувств и, собственно, любовной истории. Как же грустно, что я этого так и не дождалась. Но что было? Были бесконечные интимные связи японца с гейшами, китаянки с ее студентом-революционером. И все это без любви.

От любовного романа все-таки хотелось получить хоть какую-то романтику! А тут если и есть что-то про любовь, то только к родине и к игре в го.
Правда, японец - натура впечатлительная. Он принимает душевные терзания и физическое недомогание героини за ее любовные переживания к нему. Перефразирую его мысли: «Она выглядит очень подавлено. Перестала следить за собой. Играет недостаточно хорошо сегодня. Наверное, она полюбила меня и теперь страдает из-за того, что между нами ничего не может быть». Парень накручивает себя и надумывает «ответное» чувство. Но и тут он, как мне кажется, путает свою влюбленность с похотью.

О структуре романа.
Повествование ведется от первого лица, поочередно то от японца, то от китаянки. Нам рассказывают об их прошлом и настоящем, о семьях, товарищах, о том, что волнует и тревожит.
Глав много - 92! И они очень коротенькие. Не книга, а пачка семечек. Щелкаешь одну главу за другой. Кстати, с таким форматом, удобно делать перерывы в чтении. Мысли, действия, сцены - все логически завершено. Ты не читаешь одну только главу два часа - прочел несколько страниц и уже все. Книга по объему совсем небольшая. Читается быстро и легко. Можно спокойно одолеть за день.

Немного негодования.
Ну как так сложилось, что они в итоге оказались в одном городе, в одном здании, в одно время?! Ка-а-ак?!
События приблизительно последних 25% книги выглядят для меня настолько несуразно, что пытаясь оправдать их и концовку, я придумала для себя одну теорию. Из разряда: «А что если?».
Что если все, что происходит с 75 главы - это просто трансляция бредовых мыслей агонизирующей девушки?!
Наша китаянка подвергается непростой процедуре. У нее вполне могут быть осложнения с летальным исходом. Отсюда и бред. Все смешалось: и переживания о друге Цзине, и страх войны, и мысли об игроке в го.

Но некоторое время спустя, я все-таки приняла поражение. Моя теория несостоятельна. Ведь повествование от лица японца продолжается. Да и заключительную главу мы видим его глазами.

Ладно, пускай они оказались в одном месте, в одно время. Но мне никак не дает покоя поступок японца в конце романа. Обрёк себя на ад посмертный, чтобы его китаянка избежала ада при жизни. Почему он так себя повел? Автору не удалось заставить меня поверить в чувства японца к Ночной Песне. В голову приходит только слово «человечность». Я верю в светлую душу этого японского солдата, но никак не в его любовь.

О приятном.
Порадовал меня язык автора. Книга написана хорошо и буквально изобилует интересными сравнениями и эпитетами. Хочется привести хотя бы несколько:
- “Горло так саднит, что рис кажется песком”;
- “У нее широкий лоб и раскосые, как два листочка ивы, глаза”;
- “Наши обнаженные тела сплетутся под простыней, как две обвитые плющом сосны”;
- “Сумерки неторопливо раскидывали по небу алые сети”;
- “Музыка проникает ко мне в душу, как луч луны, упавший на темную гладь океана”.

Что меня смутило.
Помимо нормальных имен типа Тадаюки, Мори, Мин, Цзин, всплывали неожиданно Огненная Искорка, Лунная Жемчужина, Орхидея, ну и, конечно, Ночная Песня. Для меня непонятно, почему нет единообразия. Либо все были бы Хун, Лу, либо Утренняя Роса, Звонкий Ручей. Переводчик ли решил проявить творческий подход или же автор так написала, я не знаю. Склоняюсь все же ко второму варианту.

Рекомендую ли я роман к прочтению? Да, вполне.
Ожидания, ожиданиями, но книга в действительности неплохая. Она глубже, чем может показаться на первый взгляд. Тут главное сильно не очаровываться аннотацией, чтобы не разочаровываться реальным сюжетом.