3

Чёрти что творится с поездами на земле русской, как метко заметил в своём рассказе slow_reader : то они тебя везут в никуда, то в ад, хотя ты хотел попасть всего-навсего в Новосибирск (или на худой конец в Петушки). Ничего не поделаешь, поезд — такой мощный символ, что отечественные писатели цепляют и цепляют к нему новые вагончики. А уж основателю метафизического реализма сам кто бы там сверху ни был велел это делать, в мамлеевской прозе символ на символе сидит и символом погоняет.

Впрочем, на мощности этих символов крутота романа и заканчивается. Дальше идут эксперименты и вязкое тесто проб и ошибок. Литературоведу и исследователю, впрочем, разгуляться есть где, а читателю простенькому, смертному — многое не понравится. Оборвавшийся в никуда сюжет не понравится. Плохо связанные сюжетные линии (тесно, но плохо!) не понравятся. А тот возмутительный факт, что заявлена метафизика главных героев, а раскрываются они неохотно, а то и вовсе не — вообще заставит кого-то зубами заскрипеть от досады.

А так всё хорошо начиналось. Жуткие сны, где главного героя возят по всем кругам ада (не дантевским, мамлеевским!), а потом и за пределами оного. Какой-то уберчеловек, который потихонечку сводит ГГ с ума. Волнения окружающих... И — бах! — про главного героя мы забыли, пошли околосказания о всех, кто с ним связан, но и про них не договорили, а как только наконец стало понятно, к чему все эти толпы людей и как они связаны, — финал. Без катарсиса.

Основные мотивы творчества Мамлеева проследить можно, если на этом сосредоточиться. Неприкаянность и одиночество личности, дьяволиада и бесовщинка, обязательно где-то ад на горизонте, а то и прямо посередь стола. Попытки героев найти себя и своё место в мире, которые захлёбываются в потоке невнятицы. Нет, это пока что-то ещё не то, не моё, но чувствуется, что автор при желании может жахнуть — мало не покажется. Ещё пара романов для подготовки и возьмусь за "Шатунов". А пока просто проедусь на этом поезде в ад, Новосибирск, лишь бы не в пределы мамлеевского МКАДа. У него там побеспокойнее, чем в аду, будет.