4.5

Данный сборник монгольского писателя, драматурга, сценариста включает в себя 13 рассказов. И в каждом из них звучит, как грустный, но мелодичный и душевный мотив, любовь к родному краю. Проникновенно, реалистично, певучим языком, но четко и безжалостно высвечивая душевную грязь. Они живут в юртах, они чувствуют природу, но порой она холодными глазницами из звезд равнодушно на них взирает и порицает.

Здесь бескрайние просторы, далекое небо, потери, тяжелый труд, голод, первая любовь, разочарования, тоска, смерть и слезы. Но при этом нет давящего чувства, ты как будто паришь, вбирая в себя боль, но не падаешь камнем вниз, а еще сильнее, мощнее машешь крыльями, расправляя их как можно шире в полете.

Не все рассказы пришлись мне по душе. Воодушевившись и влюбившись в первые из них, я как будто шла по лестнице, ведущей вниз. И чем глубже я спускалась, тем больше мне чего-то не хватало: какого-то завершающего штриха, финальной нотки, знака. И иногда мне казалось, что рассказ завершился не как того требовала душа, а как заставило «начальство». И, на мой взгляд, у сборника неправильная компановка. Я бы самые сильные рассказы поставила в конце сборника.

«К шуму ветра прибавилось нежное блеяние новорожденного ягненка, возвестившее миру о том, что жизнь продолжается, что она сильнее страданий и смерти.»

«Тень войны»

Тихая августовская ночь. Тени бесшумно скользят по земле, наползают на руки, скользят по коже, забираются в мысли, бередят воспоминания. Они как звезды на ночном небе: то ярко вспыхивают, то тускнеют, то обжигают. И кажется Дагдану, что это было только вчера: старший брат Чулун был влюблен, Дэлгэрме светилась от счастья, и казалось, что впереди их ждет уютный семейный юрт, детский смех и долго и счастливо, несмотря на все препятствия. Но пасть войны ненасытна: она забирает, она останавливает сердца, она гасит свет в глазах. И мальчик в один момент становится мужчиной.

«Жеребенок»

Когда заканчивается детство? Когда человек взрослеет? Тогда, когда наступает определенный возраст? Или когда мечты оборачиваются страшной реальностью, сказка - былью, а за добро платят злом?

Весеннее солнце, радость, разлитая в воздухе, желание объять весь мир, и еще неясные, но тревожащие душу желания. Сухцэрэн и Соотон, девушка и серый жеребенок-кулан, человек и вольное животное, спасенное, прирученное, доверившееся.

А небо все тоже, бездонное и черное, и холодные звезды, бескрайние просторы степей, и чей-то недобрый взгляд. И не скрыться от него, не уберечь от беды.

«Волчье логово»

Как кликнется, так и аукнется. Или закон бумеранга. Балдан хотел воспитать сына по своему образу и подобию, а главное - чтобы не был вором или разбойником. На пути к своей цели он отсекал ненужное, забирая простые детские радости, взращивая что-то темное и гадкое. Да, Галсан не стал вором, он был во всем похож на отца. Жаль, что в его юрте не было зеркала, отражающего душу. И нитей судьбы, сплетшихся в замкнутый круг.

«Антилопа»

Человек - самый страшный хищник на земле. И как многие животные, впервые отведавшие кровь жертвы, обагрившие ей руки, впадают в азарт охоты, не видя и не замечая ничего вокруг. Догнать, сразить, получить трофей. А с каждой выпущенной пулей, с каждым выстрелом умирает что-то внутри, теряется в бескрайней степи, уходит навсегда.

«Жизнь — как карточный домик. Неосторожно дотронешься, он и развалится. А снова построить трудно.»

Многие из этих рассказов - как картинки в альбоме, зарисовки, калейдоскоп воспоминаний, кадры из длинной хроники под названием жизнь. В чем-то они наивные, где-то с нотками ненавязчивого морализаторства, обусловленного временем, но при этом присутствует какая-то легкость, красота слова, грусть: об ошибках, которые нельзя исправить, о чувствах, неподвластных сердцу, о людях, носящих маску.

P.S. Странная вырисовывается ситуация с монгольской литературой: произведений современных авторов просто нет. Но разве такое возможно? Неужели не нашлось ни единого человека, чья творческая натура требовала бы излияния своих чувств и мыслей на бумаге?

Дзен