3.5

Интересно, а найдется ли здесь человек, который читал этот роман Махфуза в оригинале? И если да, то что он скажет о его языке? Сильно ли пострадала книга при переводе? Или Махфуз и впрямь вот так и пишет - пресно, почти безыскусно? Или все-таки на арабском это звучит красиво, певуче, звонко? В части языка книга оставила меня в совершенном недоумении. Как и во многих других частях. Что это было? Может быть, наилучший литературный прием, который позволяет простым языком, незамысловатой устной речью изложить притчу, что сотни лет передается из уст в уста, или ему просто не хватает слов? Почему я сразу же угадываю, с кого списаны герои? Почему они такие плоские, как персонажи романов эпохи классицизма? Почему настолько бедны сюжетные линии? Это произведение с щедрой руки критика называется у нас лучшим и главным творением Махфуза, Нобелевского лауреата. Так что же тогда худшее? Единственное, что тронуло, это описание жизни простолюдинов с затуманенными гашишем глазами, растущих в кучах мусора, без права на надежду, но все-таки с ней. Я слишком мало знакома с глубинными процессами в жизни Египта, но из окна туристического автобуса, что вывез нас из Шарм-эль-Шейха в Каир, в перерыве между всем известными событиями "арабской весны", мне показалось, что то, о чем писал Махфуз, когда речь шла о бедняках, существует и до сих пор. Поглядев на лачуги, что ютятся у самых пирамид в Гизе, пройдя несколько иными маршрутами, в спешке измененными, чтобы избежать площади Тахрир и других потенциально опасных мест, увидев и мальчиков с затуманенными глазами, курящими "шишу", и детей в кучах мусора, и кочевников с козами, я вновь их вспомнила, когда читала этот роман.