4

Любите ли вы старое кино? Я, пожалуй, проникся еще в раннем детстве, когда мы смотрели с дедом «Александра Невского», цитаты из которого он часто применял в жизни («Коротка кольчужка-то»).

Книга об интересном, написанная предельно перегруженным языком. Она насыщена непроверяемыми спекуляциями, порой откровенными передергиваниями, постоянным поиском глубокого смысла в определенном повороте головы на экране, но за мишурой и помехами можно найти много очень и очень любопытного.

Если свести содержание к простой схеме в нескольких словах, то книга о том, что фильмы, снятые в определенную эпоху, больше говорят о самой эпохе, чем о тех временах, о которых формально идет повествование. Вот об этом и расскажет автор, пользуясь своим бетонобойным языком, атакуя вас градом новояза и отвлеченных философских концепций.

При ближайшем рассмотрении начинает казаться, что книга создана из слегка подогнанных для сборника отдельных статей, так как сквозного нарратива нет, повествование скачет то к биографическим фильмам о царских полководцах, то к анонимных сталинским книгам, то к историко-революционным лентам.

Автор не испытывает пиетета к своему предмету, демонизирует Сталина и ужасается происходившему в 30-е, т.е. воплощает вполне стандартный либеральный набор маркеров. Но глубокое знание предмета подводит его, увлекает, заставляет иногда описывать фильмы столь поэтично, что тянет пресмотреть.

Интересно читать и про творческий путь Эйзенштейна, с его поворотами к «Александру Невскому», а затем о политическом фиаско с «Иваном Грозным». О совпадении программы производства фильмов о полководцах («Суворов», «Кутузов», «Адмирал Ушаков») с набором полководческих же орденов второй половины войны. О метаморфозах образа Сталина в кино, о прекрасных с эстетической точке зрения и страшных с моральной фильмах Ромма о Ленине и «Великом гражданине» Эрмлера.

В книге много Горького, как в виде автора, создавшего каноническую «Мать», так и автора своей автобиографии. И то, и другое стало фильмами, отразившими смены парадигм советской культуры. Три экранизации «Матери» очень занимают автора, так, что он стремительно выпадает из означенного временного периода и анализирует экранизацию Панфилова 1989 года. А трилогия Донского по автобиографической трилогии же Горького рассматривается как неожиданная предтеча всего послевоенного западноевропейского неореализма.

Но осевой в книге, неожиданно, является раздел о трех книгах, которые приписываются Сталину, но подписаны им не были. Это две биографии – Ленина и Сталина, а также легендарный «Краткий курс истории ВКП(б)». Автор упирает на то, что эти книги задали канон, в соответствии с которым и снимались фильмы, создававшие миф об истории, создававшие собственно историю. Такой, какой ее должны были воспринимать люди.

Чего в книге нет, так это хотя бы попытки понять – в чем же магия? При этом, что большая часть фильмов заказные, при том, что часто они страшны на современный взгляд по аспектам содержания, эти фильмы живы и хороши, их интересно смотреть и пересматривать. В чем же загадка?