2.5

Льюиса я до сих пор не читала, хотя (а может, как раз потому что) многие мои христианские знакомые отзывались о нем с восторгом. Но недавно френд процитировал мне из этой книги пассаж, который мне очень понравился:

Управитель поднялся, откашлялся, снял со стены маску с длинной бородой, надел ее и стал очень жутким. «Теперь, — сказал он, — мы с тобой поговорим про Хозяина. Ему принадлежит наша страна и по своей великой, да, именно великой милости он позволяет нам здесь жить». Слова «по великой милости» управитель повторял так часто и так протяжно, что Джон рассмеялся бы, если бы тот не снял с гвоздя большой лист бумаги, исписанный сверху донизу, и не сказал: «Все это Хозяин запретил нам. Прочти-ка!» Джон взял список, но о половине запрещенных действий он никогда не слыхал, а другие совершал каждый день и представить себе не мог, как избежать их. Всего же правил было столько, что не упомнишь. «Надеюсь, — спросил управитель, — ты еще не нарушил ни одного?» Сердце у Джона сильно забилось, и он бы спятил от страха, но управитель снял маску и сказал: «А ты солги, солги, всем легче!..» и снова в мгновение ока ее надел. Джон поспешил ответить: «Конечно, нет!» и ему показалось, что глаз в прорези маски подмигивает ему. «Смотри! — сказал управитель. — А то Хозяин бросит тебя навеки в черную яму, где кишат змеи. Кроме того, Он так милостив, так бесконечно милостив, что тебе самому больно Его огорчить». «Конечно, сэр! — вскричал Джон. — Только скажите, пожалуйста…» — «Да?» — откликнулся управитель. «А если я нарушу одно… ну, случайно… Неужели прямо и в яму?» — «Так…» — протянул управитель, и опустился в кресло, и говорил долго, но Джон ничего не понял. Правда, под конец выяснилось, что Хозяин очень добрый и мучит своих подданых за малейшую ошибку. «И не тебе Его судить, — сказал управитель. — Это Его страна, и еще спасибо, что Он не гонит отсюда таких… да, таких, как мы». Тут он снял маску и стал очень милым, и дал Джону пирожное, и вывел к родителям. Перед самым их уходом он наклонился и шепнул: «Я бы на твоем месте не портил себе жизнь», и сунул ему в руку список правил.

И я решила почитать. Ну, не знаю. Если этот Льюис весь такой, то чем там восторгаются? Нет, конечно, как аллегория написано талантливо и с юмором, но все-таки весь текст отдает неубиваемым морализаторством, просто оно где-то там глубоко запрятано и внешне завуалировано. Сначала было в общем интересно и забавно (и цитата выше, кстати, из самого начала и есть), но чем дальше, тем меньше становилось юмора и тем больше вылезали уши христианского апологета, все больше и больше, и под конец ничего уже, кроме этих ушей и скуки, не осталось. Если это христианская апологетика, то какая-то она ни разу не убедительная, особенно касательно этой самой ямы и судьбы нехристиан, да и смысла жизни в целом. В общем, тоска зеленая. Больше я Льюиса читать не буду.