4 Символизм по-французски

Перед прочтением советую освежить в памяти историю Столетней войны, хотя бы основные вехи. Кроме сожжения Жанны д’Арк происходило много интересного, поверьте мне. Большую часть трилогии Намьяса мы смотрим на происходящее глазами Франсуа де Вивре – французского феодала, которому отмерено прожить сто лет. Как несложно догадаться, к последней книге он пережил всё: войну, мир, плен, продажную любовь, отцовство, щекотку, предательство, плен, обеды с сильными мира всего, занятия алхимией в конце концов. Поэтому ныне Франсуа играет роль мудрого Каа, всепрощающего Патриарха и толкователя знамений. В романе «Цикламор» главным действующим лицом будет его правнук – Анн де Вивре, чья очередь жить, освобождать Францию от англичан и принимать последний вздох прадеда в отбитом у врагов Париже.

Прадеду предначертано в скором времени двинуть кони, а потому Анну полагается взрослеть не по дням, а по часам. В отличие от первых частей, декорации меняются со скоростью звука, а событийный ряд не проваливается в оркестровые ямы на многие лета – красота, да и только. Все персонажи отличаются, на мой взгляд, некоторой линейностью и простотой, однако я надеюсь, что таким образом автор намеренно придаёт сходство со средневековыми балладами. Теми, где благородная дама роняет из башни платок, её спасает чистый душой отрок с золотыми волосами и васильковыми глазами, а зло, в виде черного рыцаря на коне со звучным именем Самаэль, повержено. Вы меня поняли. В некоторых случаях, когда в моем рту появлялся привкус мыла, автор вовремя переходил на исторические события, которые до этого были лишь фоном, делая это так успешно, что казалось, будто без участия семьи де Вивре Жанна д’ Арк не отобьёт Орлеан.

В первой книге Франсуа – простой рыцарь без страха и упрёка, совершенно не отягощённый думами. Во второй показаны его моральные терзания и рост самосознания. В третьем томе мы видим его правнука, семимильными шагами постигающего всё то, к чему люди идут десятилетиями. Катализатором взросления Анна является женщина (да не в том смысле, пошляки!) Довольно тонкий сплав вины, мистики, романтизма, страха перед неведомым и счастливых мгновений – вот авторский рецепт, превращающий мальчика в мужа за короткий срок. Замешаем сюда символизм и религию, без которых нельзя представить средневековую действительность, и получим добротный исторический роман, почти не уступающий произведениям Мориса Дрюона.

Раз уж я заговорил о символизме, нельзя не упомянуть цикламор, давший название произведению. Это большое нарисованное кольцо в центре щита, и больше ничего. Автор устами Франсуа де Вивре поясняет его назначение как то, что жизнь превыше туманных мечтаний, и надлежит покориться ей. Жорж Батай бы сказал, что это симулякр, и был бы прав. Цикламор обозначает также преемственность поколений и связь Англии и Франции. Недаром все Вивре были женаты на англичанках, недаром слово раскладывается на cycle+amour = круговорот любви. Мне ещё видится схожесть звучания со словом siècle (век). Век любви не в глобальном историческом масштабе войны, а в рамках конкретного индивида – Франсуа де Вивре. В процессе чтения нашёл несколько «пасхалок», связанных с родовыми цветами, гербами и именами, но они могут быть символами для меня, а для вас – пустым звуком. Например, имя правнука Анн, что может переводиться, при должном старании, как Первый. Уверен, что каждый найдет в этой книге нечто прекрасное, созвучное каким-то потаённым уголкам души. А если не найдёт, то придумает взаимосвязь.

Не могу не сказать об авторе. Жан-Франсуа Намьяс известен во Франции как автор трёх крупных исторических циклов, в том числе про императора Тита Флавия. На русский переведён только цикл «Дитя всех святых», который я всячески вам рекомендую.