"БОЛЬШИЕ НАДЕЖДЫ" ФИЛЬМ МАЙКЛА НЬЮЭЛА.

"Гарри Поттер и кубок огня" - самое любимое кино из всей поттерианы. А "Четыре свадьбы и одни похороны" входят в любимую сотню фильмов вообще, где-то в первой четверти. "Большие надежды" - самый мой роман у Диккенса. Даже и нелюбовь к Филиппу Киркорову сменилась приязнью ровно в тот момент, как увидела клип "Роза красная", видеорядом к которому нарезка из фильма 1999 года. Раз "Надежды" любит, не может быть плох - так подумала. Ах да, Хелена Бонем
Картер, с ее фирменной сумасшедшинкой. Никак не представляла мисс Хевишем молодой женщиной до, а как узнала, кто сыграл в этом фильме, уже и другого кого на эту роль вообразить не могла.

Когда отличный режиссер снимает кино по любимой твоей книге с безумно интересной актрисой на одной из главных ролей и все под эгидой BBC, известной бережным и нежным отношением к литературным источникам. Ну как не смотреть? А очень просто. Невозможно увидеть то, чего нет в природе. В городе, я имела в виду. Потому что тогда, три года назад, городские кинопрокатчики решили, что народу такое не будет интересно. В самом деле, какой-то замшелый Диккенс. То ли дело история Белоснежки, их аж две вышло, одинаково убогих, но показали. А с "Большими надеждами" тогда, в общем, не срослось.

И как часто бывает с отложенными вещами - постепенно намерение посмотреть вытеснилось другими планами, отодвинулось, позабылось. Уже вспомнив смутно, смутным сомнением терзаешься: потому не смотрела, что не получилось или плох был фильм и кто предупредил - не стоит, или вовсе видела, да так плох, что и не запомнился ничем? Когда бы не "Щегол" Донны Тартт, в котором что-то неуловимо диккенсовское (уловимо, что уж там) и любовь героя зовут Пиппой, не вернулась бы к фильму. А так. Книга дочитана неделю уже и острая абстиненция от прекращения поступления ее в организм преодолена. По большей части. Остаточные явления, фантомные боли заставляют оглянуться в поисках чего-то, что воспринимаешь, как рядом стоящее. Оп-па, а было же кино.

Кино замечательное. Нет, оно не взорвало мозг, Диккенс вообще не по этой части, сколько понимаю. Он совсем даже по другой.Бесприютное сиротское одиночество с маленькими радостями и большими печалями. Шок от столкновения с изнанкой жизни. Это когда живешь, зная - все у тебя ни шатко, ни валко и вдруг ткань мироздания в том месте, куда смотришь, разрывается с треском, а бесформенный ужас, который успеваешь разглядеть в прореху до того, как ловкие руки прихватят ее, успевает наполнить тебя благодарностью за имеющееся. Которая пребудет с тобой вовеки, станет частью твоего естества.

Но тоска по чему-то несбыточному продолжает жить в душе, не вытесняется. И всю любовь, которая отпущена тебе изначально, направляешь на одно существо. Недостойное. Да полно, всякий любимый достоин любви. Даже когда разбивает твое сердце. Просто так уж получилось. И большие надежды, куда без них. Ты видишь своим благодетелем определенного человека, совершенно точно вписывающегося на эту роль в картине твоего мироздания. Живешь в соответствие с прозрением, открывшим тебе особое его, мироздания, к скромной твоей персоне благоволение. Выходишь за рамки возможностей и не только финансовых.

А после - крах. И джентльменством своим обязан ты вовсе другому, не то, чтобы не привлекательному, а такому, от которого много подумал бы, принять ли. И подумав, отказался. Когда бы знал. Но теперь уж куда деваться - вы связаны, скованы почти как каторжники своими кандалами. И все плохо. Кругом обман, предательство, сердце твое разбито, кредиторы терзают... Неправда ваша, жизнь продолжается. И нужно как-то отплатить подлинным друзьям за добро.

Они сумели сделать нам Диккенса. Не выпячиваясь с соавторством. Спокойно и уважительно рассказав его историю заново. Славный Пип с глупыми мозгами и умным сердцем. Бедняжка Эстелла. Искалеченная мисс Хэвишем. Все здесь и вот ведь что удивительно, никогда не воспринимала финал, как хеппи-энд, а поди ж ты - он и есть. Специально перечитала сейчас концовку и за всеми словами о прощании. Да они же свободны. И многое знают уже о жизни. И кое-что могут. Большие надежды.