О слезе ребенка.

Читаю его по-шведски. Да, вот, стою я тут перед вами, простая русская баба и говорю, что читаю на родном языке квартета "ABBA" роман автора "Путешествия Нильса с дикими гусями". А ничего особенного. Просто интересно и в радость учить разные языки и это может любой. Ну, напрячься немного в начале, раскачать себя, выделить из плотного (не сомневаюсь, он у тебя плотный) графика полчаса в день и делать регулярно. На протяжение не только первой недели, когда еще гордишься собой и радуешься - вот какой я молодец!

И не второй, когда надоедает. И не первых двух месяцев, когда сдвижки уже есть, но какие-то несущественные. Поощряй себя, балуй - пирожное или мелочь какая приятная в награду за усердие и прилежание. Месяца четыре продержишься - сформируешь привычку. Динамический стереотип, рефлекс, как у собаки Павлова. И потом без этого уже не хватать будет чего-то. А после - глянь, понимать начала, что они там поют-говорят-пишут. И сама какие-то слова связываешь: "Йо виль я-на ну-гот ат этта. Йо виль я-ну ну гот а дрикка оксо".

Скажешь неинтересно? Оно и понятно, мы же с тобой не из одного инкубатора, у тебя другие интересы. Только методика формирования привычки к регулярным занятиям, описанная выше, для любого подходит. Привычка есть, делаешь автоматически, не задумываясь, как на перекур выходишь. С той разницей, что от перекура только дым из сигареты через легкие в атмосферу перегоняется, а тут уму и сердцу твоим прибудет (и телу, и кошельку).

А все-таки к "Иерусалиму". Когда читаешь на чужом языке, поначалу совершенно незнакомом, лишь в процессе обрастающем смысловыми конструкциями, стоит учесть - он так и останется для тебя чужим и к финалу, какую бы толстую книгу не взяла Но к окончанию понимать "с листа" будешь в разы больше и другой мир приоткроет тебе дверь, повеет своими ветрами, кусочек облачного неба над собой покажет. И ты научишься извлекать удовольствие из медленного, по паре страниц в день, чтения.

И смысл целой книги, который при чтении на родном языке съедает детали, раскрывается иначе. Маленькие вставные окаймляющие истории, которые прошли бы не замеченными, обретают собственное звучание, если читаешь не скоро. Интеллектуальный снобизм и гордыня не способствуют знакомству с рецензиями других читавших, обычно и не знакомлюсь. Зачем, лучше меня все равно никто не скажет. Но тут, поскольку сюжета не знаю совсем, заглянула в чужие отзывы о книге.

Укрепившись во мнении: либо не читают вовсе, либо извлекают какой-то совсем уж общий смысл. А меж тем, в этом романе есть потрясающая история зажиточного селянина Ингмара Ингмарссона, взявшего против ее воли по сговору с родителями молодую красивую девушку. Нет, не в жены еще пока. Свадьбу нужно делать приличную: дом покрасить, а краска денег стоит, а год неурожайный на картошку. Но в шведском патриархальном укладе оглашения помолвки священником в церкви было достаточно, чтобы невеста переехала в дом жениха и крестины случались прежде свадеб, так-то! Ниспровергает наши представления о моральных цензах того консервативного времени, правда?

Парень нехорош собой и бирюковат. Ну, не из записных ловеласов и девушка не любит его. Страдает в чужом дому, ей и словом тут перемолвиться не с кем - вакуум. И подумывает о самоубийстве, а в результате жуткую вещь сотворяет - родив ребеночка (внебрачного, ну вы поняли) - удушила его. Зверство какое, правда! Был бы мальчишка постарше да поопытнее, припугнул-задарил бы слуг, представил все, как рождение мертвого младенца, да и отправил молодку восвояси. Но он растерялся, история обернулась громким скандалом и судебным процессом. Девушке дали три года, а после освобождения родственники, не желающие больше знать ее, покупают билет на пароход в Америку, привозят сундук с вещами в гостиницу рядом с тюрьмой. "Хей-до!" ((прости-прощай).

И вот тут муж, которому бы по всему вздохнуть с облегчением, делает странную вещь - забирает ее и привозит домой. Понимая, что позор и общественное осуждение покроет теперь уже обоих и стать изгоями придется обоим. О, как тяжела эта ноша! И Бог дает им любовь, а вслед за тем - всеобщее уважение. И пятерых дочерей. И младшего сына. А погибает Ингмар, спасая детей, едва не погибших во время таяния льда на реке. Так-то, на одной чаше весов одна загубленная от дури и отчаяния жизнь, на другой - шесть приведенных в мир и три спасенных. И долгие счастливые годы в любви и уважении. Вот такая она Сельма Лагерлёф, не Достоевский со слезой ребенка.