ШЕСТОЙ ДОМ (СЛУГИ И ПОДЧИНЕННЫЕ) В "ЖИЗНИ ДЭВИДА КОППЕРФИЛЬДА" ДИККЕНСА. (3)

Два года назад в Живом Журнале посчастливилось прочесть яркий и невероятно смешной пост о какой-то скандинавской книге, читанной автором в оригинале (что естественным образом возводило в моих глазах в ранг небожителя). Хотя не это явилось определяющим фактором. Людей, владеющих языками (хоть бы и редкими), много. Те, кто умеет по-настоящему хорошо говорить о книгах - большая редкость. А она делает это потрясающе: смешно и серьезно одновременно, с большой нежностью к предмету и глубоким его знанием, и с очаровательной самоиронией. Псевдоним "Пегготи" ничего не сказал тогда. Но очень много товорит теперь.

Потому что, вернувшись к чтению Диккенса, столкнулась с этим именем на первых страницах "Жизни Дэвида Копперфильда". Ах, как мило, - подумала. - И какая непостижимая скромность, сравнить себя самое, совершенный фейерверк интеллекта и остроумия, с простоватой недалекой служанкой. Первое впечатление бывает верно, бывает - обманывает. Это был случай второго рода. Потому что Клара Пегготи оказалась подлинным сокровищем романа. Алмазом, достойным Грановитой Палаты.

Мы встречаем ее на первых страницах романа:

"Пегготи, что за жуткое имя?"

- возмущается бабушка героя Бетси Тротвуд. И как на мой русский слух, собственное ее ничуть не лучше, но дело сделано, необъяснимое предубеждение посеяно в душе читателя. Нескладная, несуразная, немолодая, некрасивая, необразованная служанка матери героя воспринимается поначалу, как нелепая диковина. До тех пор, пока в жизни Дэви не происходят грустные и пугающие перемены с замужеством мамы.

Она, чье тщеславие дальше утверждения:

"Я - настоящая ярмутская селедка"

не простирается, становится опорой слабохарактерной хозяйки и единственным другом ее сына. Увозит малыша к своим родственникам в Ярмут накануне маминого нового замужества, дает нежность и поддержку, когда, по возвращении, мир ощетинивается против него ежовыми иглами. Ту нежность, которую перестал получать от собственной матери. Вообще, эта часть книги потрясает. То есть, понимаю, что новая любовь вытесняет из сердца женщины прежние привязанности. Но дети, потребность заботиться о них, природой положены глубже, чем угар страсти или романтика.

Тем более - в этом браке особых страстей не наблюдается (если исключить садическую страсть обоих Мэрдстонов становиться источником мучений для окружающих). Пегготи, а не мама, жалеет измученного придирками и суровостью отчима мальчугана, Пегготи подкармливает тайком вкусностями, она становится единственным, кто не отвернулся от него после страшного преступления. Да-да, укусить руку, занесенную отчимом для удара, после чего порка превращается в избиение и чудом мальчик не убит-не искалечен на всю жизнь. И как на происшедшее реагирует ангелоподобная мама? Она огорчена поведением сына и перестает общаться с ним. И кто жалеет, кто подкармливает восьмилетнего мальчишку, дрожащего от холода, боли и страха быть заключенным в тюрьму, в каморке на чердаке? Пегготи, кто ж еще.

Служанка дает шиллинг, выкроенный из нищенского жалованья, когда мальчика отправляют в кошмарную школу. Она остается со своей бестолковой хозяйкой до самой ее смерти, только после этого решившись принять предложение руки и сердца от возчика Баркиса. Она же, несмотря на мужнюю скупость, присылает гинею отчаянно нуждающемуся в помощи Дэви, отданного "в люди" в одну из бутлегерских компаний. И на всем протяжении романа преданость Пегготи источник поддержки для Дэвида. Она как земля. Немного думаешь, когда ходишь или стоишь, но если в минуты потрясений чувствуешь, как уходит из-под ног - начинаешь ценить иначе.

С точки зрения астрологии, отношения Пегготи и ее хозяйки, на первый взгляд противоречат парадигме. Шестой дом - слуги и подчиненные, отвечает и за физическое здоровье. Которое не отличается крепостью у мамы Дэвида. Эфирное создание тихо угасает, родив второго ребенка, от непонятной хвори.

"- Ну что ты несешь? Ты в своем уме? - Не знаю, возможно - в чужом" (с).

Но знаю совершенно точно, что по-настоящему великие книги создают непротиворечивую картину мира. А роман Диккенса велик.

Все объясняется просто: Пегготи не своей тезке служит, не Кларе Копперфильд. Она нанята отцом главного героя до его рождения и неразрывно связана именно с ним на протяжении всего романа. Она - воплощение гармоничного шестого дома Дэвида. Который, и с точки зрения физического здоровья хорош необычайно: ни тяготы и лишения, выпавшие на долю в начале пути, ни необходимость сочетать различные виды работ ("работа ради хлеба насущного" - еще одна область, которой покровительствует шестой дом) после разорения бабушки, не подорвали его.

У Диккенса лучшие герои вознаграждены бывают, так и с Пегготи. В финале романа она обеспеченная свободная женщина . Мне кажется закономерным и не противоречащим реалиям настоящей жизни. Вернусь,заканчивая этот пост, к тому, с чего начинала. Молодая женщина с псевдонимом из романа Диккенса, уже сослужила мировой литературе такую службу, за какую русскоязычный читатель в неоплатном долгу перед ней. Потрясающе хороший, эталонный перевод "Щегла" Донны Тартт - это ее работа, а зовут ее Анастасия Завозова. Земной поклон.