Мир наизнанку

Трогательная и правдивая (почти) история моего друга, который мечтал увидеть Японию глазами Мураками. И вот что увидел.

"Всем, кто мечтает о космических полетах, чтобы встретиться с иным разумом, внеземными цивилизациями или мечтает в параллельных Вселенных побывать, говорю, езжайте в Японию, ближе. И гештальт закроете. Страна не от мира сего. Все наизнанку.

Я ведь ехал не в Японию и даже не на другую планету, и не в параллельную Вселенную, я ехал в книгу Мураками. Который Харуки, в книгу Рю Мураками я бы не желал попасть: дети из камеры хранения и сцена с крокодилом до сих пор не выветрились из моей памяти.

И я мечтал, что приеду и под звуки джаза сяду на дамбе Токийского залива вместе с новообретенным японским другом, кем-то вроде Крысы. И мы будем говорить обо всем том, о чем не знаешь, как сказать. И не говоришь, потому что эти мысли обычно приходят ночью, когда все спят, а под утро выветриваются, от них остается лишь запах сигарет на простынях до первой стирки.

Но где-то я не там свернул, не попал в мир Мураками. Не отправился бороться со всеобъемлющим злом во мраке этажей покинутого отеля "Дельфин". Вместо этого я увидел Японию, которой не ожидал. Услышал, как девушка из консумации за бокалом чая со льдом, по цене элитного алкоголя, с улыбкой расспрашивает японца о традиции харакири, а тот прячет глаза и не может признать, что ему очень стыдно вести подобную беседу с иностранкой. А она принимает его стыд за интерес, и наседает, теснит его вопросами.

Японцы оказались жестокими детьми, обтянутыми бумагой, вместо брони от внешнего мира. Совсем как их традиционные дома — бумага натянута на раму вместо стен. И через эту призрачную мембрану в них, в дома и в людей, проникает солнечный свет, им достаточно рассветного луча, чтобы почувствовать движение души. Они моментально растворяются в природе, будто нет барьера между внешним и внутренним. Но как жестоки они к себе, к людям, как требовательны.

Работа на износ, маниакальная необходимость сделать все правильно, добиться совершенства, добиваться его ежедневно. Они будто не чувствуют, что уже падают от усталости. А когда падают, вдруг солнечный луч или лепесток сакуры закружится в воздухе, и они снова в строю, снова слиты с чем-то большим, что и дает им силы так жить."