Потрескавшаяся краска на лавочке царапает мне спину. Я смотрю на небо, которое вплетается в листву тополей - или, может быть, листва вплетается в небо?
Я в лете книги и в своём собственном. Ощущаю духоту из страниц, и ту реальную, которая окутывает меня на лавке. Я жадно ловлю ветер, моё лето обостряют проглоченные абзацы, и наоборот.
48 страниц... Ну же, ещё немного, ещё чуть-чуть - я молю, чтобы время замедлилось, чтобы и так долгие летние минуты стали ещё длиннее. Потому что знаю, что...
Сначала приглушенно, потом громче и громче, ко мне катятся детские голоса. Я всё жаднее вцепляюсь в строчки, я словно кошка, готовая защищать своих детей или пищу.
И вот шум добирается к воротам и врывается заполняя такое тихое до этого пространство.
Отряды вернулись с пляжа. Мой тоже. "Мария Витальевна, Мария Витальевна" - со всех сторон.
Моё дежурство на лагерных воротах окончено. Я с сожалением смотрю на книгу, ещё не зная, что дочитаю её только спустя 2 года.
Но то ощущение лета, ту атмосферу, которая проглотила меня всего лишь 48-ю страницами, я чувствую даже сейчас.