Все фломастеры разные, море слёз, или до лучших времён

Сначала был фильм. Смотрели его вдвоём с мамой. В комнате висела неловкая тишина, как будто на экране во всей красе развернулось, как минимум, жесткое порно с элементами глубокого психоанализа. После фильма сдержанно обсудили реальных людей, о которых была написана книга, потрясающую актерскую игру, кого жалко, а кого нет (оказалось, что жалко всех участников этой драмы). Не стали обсуждать, правильно это или нет - оставлять ребёнка на воспитание бабушке, потому что в своё время мои родители решили для себя этот вопрос; возвращение к нему всколыхнуло бы новую бурю обид и взаимных обвинений. После фильма я пошла в книжный, взяла "Похороните меня за плинтусом", прочитала 5 страниц и поставила книгу обратно на полку - до лучших времён.

В какое-то межсезонье подруги позвали меня в театр на спектакль по этой книге. Я думала, что я морально готова. Мальчика играл взрослый актёр - высокий стройный мужчина лет 35, наверное. Мы втроём сидели в первом ряду балкона. Сверху хорошо было видно всю сцену, но лица актеров немного расплывались. Бинокли не взяли.

Зрители громко смеялись над каждым "сука", "гадёныш" и "придурок" со сцены. Мы с подругами недоуменно переглядывались: спектакль можно было считать комедией лишь с оглядкой на психическое состояние некоторых зрителей. Я твёрдо решила, что не буду плакать. Да и с чего бы вдруг? Вместо маленького мальчика по сцене бегал здоровый мужик, который был маленьким не меньше 20 лет назад... С середины спектакля я уже как мантру повторяла самовнушительное "Не плакать - тушь потечёт, не плакать - тушь потечёт". И даже не помню тот момент, когда исчезла хохочущая над грубостями публика, импозантная театралка в многоэтажном парике и изумрудном платье, взрослый актёр на сцене... В круге света стоял маленький мальчик и звал маму... До конца спектакля оставалось двадцать минут безостановочных рыданий. Я никогда до этого не была на спектакле, во время которого плакали бы все. То есть серьёзно... вообще все, кого я могла выхватить взглядом - мутным от собственных слёз - из зала. Хорошо, хоть шарфик у меня с собой был: никаких бумажных платочков не хватило бы.

В зале загорелся свет. Толпа испытывающих неловкость, шмыгающих носом, утирающих глаза людей потянулась к гардеробу. В гнетущем молчании. А что тут скажешь?.. Нервно выкурив по сигарете на ступеньках Драмтеатра, обменявшись взволнованными "Ну это было!..", "Да вообще!", "Как так-то?!", "Чуть сердце не разорвалось!", разошлись по домам.

Несколько дней спустя спектакль посмотрела одна моя коллега, девушка утонченная, образованная и, как принято говорить, тонко чувствующая. И вот я ей: "Оля! Ну как тебе?! Правда это было так... так... ну ты понимаешь!" Оля: "Честно говоря, хотелось уйти с середины спектакля. Такой плевок в душу зрителя. Какое-то неуважение. Сплошная грубость и пошлость." Я еще долго думала, что мы смотрели с ней какие-то разные спектакли...

И снова мне в руки попалась книга. И снова я прочитала не больше 10 страниц. И отложила книгу. Решила почему-то для себя, что если я еще раз захочу поплакать, то лучше пойду и порежу лук. Не люблю я, когда мне душу на изнанку выворачивают.