«Другой пол. Человек тот же»: как «Орландо» Вирджинии Вулф стал триумфом транссексуальности

Автор: Джанетт Винтерсон (Jeanette Winterson)

Вирджиния Вулф и Вита Саквилл-Вест (Vita Sackville-West) были любовницами. Значит ли это, что у них был секс? Скорее всего, да, так как Вита любила секс и увивалась за женщинами. Она также жила в долгом и счастливом браке с Гарольдом Николсоном, который тоже имел связи на стороне. Вирджиния и Леонард Вульф отлично подходили и, несомненно, любили друг друга. Судя по тому, что нам известно, непохоже, чтобы Вирджиния любила секс с Леонардом, но платонические браки имели место быть и существуют по сей день. Что касается страсти – это всегда нечто большее, чем просто секс на одну ночь. И об этом не стоит забывать, говоря о романе Вулф «Орландо» . То, чем Вита и Вирджиния занимались или не занимались в постели, имеет меньшее значение, чем то влияние, которое оказала Вита на воображение Вирджинии.

Не случись любовной связи, «Орландо» не был бы написан. Это стало бы потерей. Вулф писала в своем дневнике: «История моей жизни, начиная с 1500 года и по сей день, зовется именем Орландо. Вита; всего лишь перевоплощение из одного пола в другой».

«Орландо» – это не первое художественное творение о смене пола. «Метаморфозы» Овидия — игривый и серьезный трактат о пластичности форм, в особенности – человеческой формы, потому что люди перевоплощаются в деревья или животных, а боги принимают человеческий облик, дабы преследовать свои любовные интересы. В «Сказках тысячи и одной ночи» присутствует подмена обоих полов и смена костюмов. Шекспир , в свою очередь, также любил переодевания, когда мальчик, который изображает девочку, на самом деле мальчик. Кроме того, в его времена женщин не допускали на театральную сцену, поэтому мужчины играли оба пола. «Every romance is a bromance» (Там каждый роман – это, скорее, браман – прим. пер.).

Очевидно, что название романа Вулф взято из «Как вам угодно» ( «As You Like It : A Guide to the Play (Greenwood Guides to Shakespeare)» Stephen J. Lynch ), где героиня Розалинда переодевается в Ганимеда, и в этом наряде учит Орландо, мужчину, в которого влюблена, как любить в ответ.

Саквил-Вест любила мужскую одежду и называла себя Джулианом. Свобода мужского платья и мужских привилегий переплетаются в биографии Вулф, так как Орландо в роли женщины открывает для себя, насколько неудобны женские наряды и насколько вообще стеснена женская свобода.

Орландо Вирджинии Вулф начинает свой путь будучи молодым парнем, живущим в Ноле – великолепном доме в Кенте, который Саквилль-Вест не смогла бы унаследовать, так как она женщина.

Действие романа начинается в мансарде, где молодой Орландо упражняется в меткости стрельбы в голову мавра, клинком рассекая воздух. В начале также звучит хитроумная фраза : «Он, так как сомнений в его половой принадлежности не было…» – а нам только и остается, что сомневаться в этом весь остаток романа.
Является ли «Орландо» первым англоязычным транс романом? Да, является, но только в самой незатейливой манере. В перевоплощении Орландо присутствует грация и глубокая искренность. Впервые ассоциируя себя в зеркале с женщиной, она (уже она) отмечает: «Другой пол. Человек тот же».

Несмотря ни на что, половые различия имели правовой и социальный подтекст. Многие мужчины, с которыми Вулф была знакома, в том числе и ее муж, Леонард, а также муж ее сестры Ванессы, Клайв Белл, учились в Кембридже. Вирджиния и Ванесса получили домашнее образование – обычное дело высших социальных слоев. Другие девушки вообще практически не обучались.

Акт о народном представительстве 1918 года (в то время Вулф писала «Орландо») предоставил право голоса более восьми миллионам женщин в возрасте от 30 и выше. Возраст мужчин, имеющих право голосовать, составлял 21 год. Однако в 1928 все женщины старше 21 года получили право голоса на одинаковых с мужчинами правах. Проблема же образования для женщин оставалась неизменной. В особенности высшего образования. Кембридж отказывался присуждать степени женщинам, а два кембриджских колледжа для женщин, Ньюнхем (Newnham) и Гертон (Girton), которые были основаны женщинами и ими же содержались, могли предложить только обучение, но не степени. До 1948 года большее, на что могла рассчитывать женщина, это номинальная степень, названная остроумными кембриджскими мужчинами titular degree, или BA (tit). Спасибо ребята, отличная шутка!

Менее чем через две недели после публикации «Орландо» Вулф приехала в Гертон, чтобы прочитать вторую из своих двух лекций, носящих название «Женщины и художественная литература». Неделей раньше она посетила Ньюнхем. Вулф переделала свои лекции в восхитительное и полемическое эссе «Своя комната», опубликованное в 1929. Она включила туда детали двух явно не похожих друг на друга событий: пышный ланч в Королевском колледже с некоторыми ее друзьями-мужчинами, за которым последовал скучный ужин в Гертоне. Вулф писала в своем дневнике: «Умирающие от голода отважные молодые женщины… Отчего весь блеск и вся роскошь жизни изливаются на Джулианов и Френсисов, а не на таких, как Элси Фэйр или Маргарет Томас?» (Вулф говорит о литературных фигурах своего времени — прим. пер.) Вулф была обеспокоена социальными и экономическими различиями между полами, различиями, которые порождали предвзятость, замаскированную под правду жизни. «Орландо» положил начало более серьезному и волнующему исследованию этой темы. Главная героиня годами пытается предъявить свое право на личную собственность и капитал, которых она была по закону лишена, после того, как проснулась однажды женщиной.

В «Своей комнате» Вулф просит читателя задуматься над следующими вопросами: почему мужчины пьют вино, а женщины воду? Почему люди одного пола процветают, а другого – живут в бедности? Какое влияние оказывает нищета на художественную литературу? А на поэзию? При каких условиях можно создать произведение искусства? Она уже задавала эти вопросы в «Орландо».

Орландо — поэт. Возможно, не самый лучший, но мужчина, даже будучи посредственным писателем, воспринимается всерьез. Даже более талантливые женщины борются за право быть замеченными. «Но мы должны продолжать писать, — говорила она молодым женщинам в Кембридже, — потому что через сто лет на женщину с ее собственными деньгами, проявляющую способности и таланты, не будут накладываться половые ограничения».

От «Орландо» часто отмахивались, как от пустышки. Словно это была менее значимая книга, чем «Миссис Дэллоуэй» или «На маяк» . Но ее стоит правильно толковать. Роман ушел далеко вперед от своего времени в вопросах половых отношений и полового развития. Стоит рассматривать его не только как первый английский транс роман, но и через призму другой публикации 1928 года: «Колодец одиночества» ( «The Well of Loneliness» Radclyffe Hall ).

Рэдклифф Холл (настоящее имя — Маргерит Антония Рэдклифф-Холл), которая предпочитала называть себя Джоном, была непоколебимой лесбиянкой. Она считала, что женщины, любящие мужчин, родились не в том теле. Это обрекало всех лесбиянок на вечные муки. Этот роман был депрессивной версией «Орландо». Я бы сказала, что стиль написания просто отвратительный. Если не верите мне, можете проверить сами, но тогда вам придется прочитать ЭТО. По словам сексолога Хейвлок Элис, Холл называет лесбиянок «перевертышами». Кэрол Энг Даффи сказала мне, что когда впервые прочитала роман, подумала, что имеется в виду то, что лесбиянки занимаются сексом вверх тормашками.

Роман был запрещен в соединенном королевстве и вызвал судебный процесс. Вулф согласилась свидетельствовать в интересах свободы слова и против цензуры, но побоялась назвать «Колодец одиночества» литературным произведением. И правильно боялась, потому что он им и не является.

Два романа. Одного и того же года выпуска. Противоречивый сюжет. Что же произошло? Возможно, все дело в Вулф, потому что она умеет писать, очаровывать, потому что она забавная, может быть потому, что она была влюблена, а стиль ее изложения струится легко и грациозно… Возможно, все это помогло ей преодолеть цензоров и стражей морали и под их носом тайно провести самую вопиющую контрабанду — своего героя, который становится героиней, которая любит женщин и мужчин, которая выступает против системы, чьи чувства отражают чувства реальных женщин, которые ходят в оперу в вечернем платье и зализанными назад волосами и имеют многочисленные любовные связи. «Колодец одиночества» усугубляет гнетущие предрассудке о поле и сексуальном желании. Этот роман был запрещен. «Орландо» же разорвал все стереотипы и стал бестселлером.

«Орландо» сломал литературные категории. Вулф назвала его биографией, но на самом деле это был роман. Он стал ударом для ее покойного отца сэра Лесли Стивена, патриарха викторианской эпохи, который был редактором Словаря Национальной Биографии, — абсолютно белокожего мужского предприятия. В СНБ практически не было женщин. Отец Вулф был одной из главных фигур, стирающих из истории женщин, а также вопиющую правду. И Вулф нанесла ответный удар. Она положила начало постмодернистской моде на смешивание фактов и вымысла, истории и выдумки. Теперь мы к этому привыкли. Но она наш первооткрыватель.

Когда Вулф следует за Орландо сквозь время и пространство, она вольна исследовать Англию разных веков, а также меняющуюся роль женщины в истории.

«Ты когда-нибудь испытывала тянущее чувство в районе шеи, так, словно она постоянно переламывается в одном и том же месте?» — писала Вулф своей подруге Саквилл-Вест, когда закончила книгу 20 марта 1928. Естественно, Вулф посвятила книгу ей и отправила копию в день публикации 11 октября 1928 года. К тому времени их связь завершилась. Она длилась три года, начиная с рождества 1925, когда Саквилл-Вест перевернула мировосприятие Вулф. Писательница использовала каждое мгновение любовной связи, для того, чтобы напитать собственный роман, а также показать, что писать можно по-другому. В «Своей комнате» она говорит о том, что женщины могли бы изменить мир своими произведениями. Неплохо для того, что она называла «книженцией».

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ