Чего боятся авторы триллеров?

Автор: Меган Коллинс

Я боюсь всего.

Ну, ладно, почти всего. Если речь идет про щенят или кексики, например, все нормально. Я боюсь аппендицита, торнадо, отравиться угарным газом, аневризмы. Я боюсь зеркал в темноте и недостроенных подвалов. Я боюсь повязок на глаза и воздушных подушек, меня пугают сгустки крови и любая, даже незначительная боль внутри моего тела. И есть еще один страх, который преследует меня больше других – подавленные воспоминания.

Подавленные воспоминания – этот феномен в равной степени зачаровывает и пугает меня. От самой мысли, что я пережила некий травмирующий опыт, а теперь просто не помню его, у меня мороз по коже. Кто знает, когда эти воспоминания всплывут на поверхность, изменяя все то, что до этого я принимала за истину? И самое худшее – если мы не можем доверять своим воспоминаниям, то как мы можем верить тому, что знаем про самих себя?

Этот вопрос лежит в основе моего последнего триллера «За красной дверью» [Behind the red door]. В этой книге женщина, страдающая от острой тревожности, приходит к выводу, что имеет отношение к похищению десятилетней давности – при этом сама она совершенно не помнит этого сенсационного происшествия.
Во многих смыслах, «За красной дверью» – это книга о страхе; о том, как он парализует нас; на что толкает; о том, как он пытается определять нас – поэтому я понимала, что должна позволить своим собственным страхам просочиться на страницы романа. В результате творческий процесс был и катарсисом, и мучением, что заставило меня задуматься о том, как другие авторы триллеров используют или избегают своих фобий при создании своих произведений. В конце концов, это наша (авторов триллеров) работа – приводить в трепет своих читателей; но что же такое этот трепет – что пугает читателей? Чтобы получить ответ на свой вопрос, я обратилась к нескольким писателям, которые на сегодняшний день являются либо восходящими звездами, либо признанными мастерами жанра, и попросила их поделиться со мной своими самыми большими страхами.

Андреа Бартц, автор «Потерянной ночи» [The lost night] и «Стаи» [The herd]: Один из моих страхов – он самый обычный, но о нем редко говорят – это сказать или сделать что-то такое, что выставит меня в неприглядном свете. Вот почему мои женские персонажи кажутся такими собранными, но в глубине души их одолевает беспокойство, что этого недостаточно… А в моменты своей уязвимости они думают, что когда другие обнаружат бреши в их броне, то отвернутся от них. Стыд – это очень сильная эмоция, и мне очень нравится использовать внутренние диалоги, которые вытаскивают на свет самые потаенные страхи. Конечно, некоторые читатели начинают ненавидеть их за это (воспринимая их страхи «раздражающими» и «неприятными»), но заставляя своих персонажей показывать свои страхи, я тоже становлюсь храбрее.

Мишель Кэмпбелл, автор «Незнакомца на пляже» [ Stranger on the Beach ] и «Жена, которая слишком много знала» [The wife who knew too much]: Все ли способны совершить убийство при определенных обстоятельствах? Этот вопрос пугает меня. Меня завораживают темные порывы, которые есть в сердце любого человека, когда он выходит из себя или ему сверх всякой меры чего-то хочется. Именно поэтому я пишу психологические триллеры – чтобы раскрыть инстинкт убийцы, который прячется внутри самых лучших из нас.

Саманта Даунинг , автор Моей дорогой жены и «Он это начал» [He started it]: Я не могу сидеть возле окна в самолете. Как только все занимают свои места, у меня начинается паника. Возможно, это клаустрофобия, но подобное происходит только в самолетах. Много раз случалось, что я шла на многое, чтобы избежать места у окна, меня знают как человека, который обращался к каждому сотруднику авиакомпании, пока не находил того, кто мог решить мою проблему – поменять мне место. Может быть, я просто боюсь вывалиться из окна. Я не знаю, но этот мой страх реален!

Лэйн Фарго, автор «Характер» [ Temper ] и «Они никогда не учатся» [They never learn]: На протяжении многих лет, стоило мне взглянуть всего лишь на изображение змеи, как меня охватывала паника. Сейчас на моем теле есть татуировка змеи. Для того чтобы подавить свой страх, мне потребовалось прибегнуть к серьезной терапии, и, плюс ко всему, я совершала визиты в террариумы зоопарка для того, чтобы уменьшить свою чувствительность. Выполняя дыхательную практику, я вглядывалась в скользящие тельца за ограждением. Мне по-прежнему не нравятся змеи, а если когда-нибудь я увижу настоящую змею, и между нами не будет стеклянной преграды, то с диким воплем убегу прочь. Но всякий раз, глядя на змейку, которая вьется вокруг моей лодыжки, я словно смотрю на напоминание о том человеке, каким я хочу быть – тем, кто смотрит в лицо своим страхам и превращает их в нечто прекрасное.

Венди Херд, автор «Охоты на Аннабелль» [Hunting Annabelle] и «Клуб убийц» [ The Kill Club ]: Я боюсь многих самых обычных вещей: высоты, серийных убийц, рака. Странно, но я чувствую, что то, что я пишу триллеры, делает меня еще пугливей, а не наоборот. Это все из-за моих глубоких познаний насчет того, что может, и что случается с людьми. Мой самый абсурдный страх – это насосы-качалки (те, которые используют при добыче нефти). Они приводят меня в ужас. Почему они такие большие? Зачем они такие? А еще ветряные турбины. Такие огромные. Такие ужасные. В них таится столько угрозы.

Мэри Кубика , автор «Милой девочки» и «Другой миссис» [The other Mrs]: Для того, кто пишет романы в жанре саспенс, у меня слишком много страхов: пауки; темнота; вещи, которые прячутся по ночам под моей кроватью (в этом я виню фильм «Шестое чувство»); любая плохая вещь, которая может произойти с теми, кого я люблю; смерть. Полеты – это один из моих самых больших страхов, и мне приходится постоянно сталкиваться с ним лицом к лицу. А еще я немного суеверна. Если не считать законы аэродинамики, то мне кажется, что единственное, что держит меня в небе – это бутылка воды и пачка сухариков, купленных до начала полета.

Ванесса Лилли, автор «Маленьких голосов» [Little voices] и «К лучшему» [For the best]: Когда я писала свой второй триллер «К лучшему», то хотела исследовать свое беспокойство по поводу того, как я использую свои привилегии «белой женщины» в моей стране. Меня пугает, что большая часть моих привилегий до сих пор не раскрыта или осознана лишь недавно. Я дала своей главной героине «идеальную жизнь», а затем медленно отбирала все, что ей было дано, несмотря на то, что она продолжала цепляться за все и ожидать чего-то большего от жизни.

Меган Миранда , автор «Последнего гостя» [ The Last House Guest ] и «Девушки с Вдовьего холма» [ The Girl from Widow Hills ]: Когда я была ребенком, мои страхи делились на маленькие (гроза, темнота, возможность существования призраков) и большие (астероид, летящий прямо на Землю, наша близость к черным дырам). И все же меня тянуло читать детективы и триллеры. Все потому, что в роли читателя вы вступаете в историю с одной стороны, затем, пройдя через неё, в конечном счете выходите с другой. Со временем я переросла некоторые свои страхи, ну или научилась уживаться с ними; и, да, я определенно использую свои страхи, когда пишу свои книги. Даже если я не разделяю некоторых страхов своего персонажа, это та эмоция, которая нас соединяет по-настоящему.

Минди Мехия , автор «Не оставляй следов» [ Leave No Trace ] и «Срази меня» [Strike me down]: Когда я была ребенком, моя мама тяжело болела. Мои самые ранние воспоминания о том, как она лежит на больничной койке, а мне постоянно говорят: «Не скачи на маме. Не сделай маме больно». Мысль о том, что ее жизнь очень хрупка, породила во мне страх потерять ее. С этим страхом я и росла. Хотя ее болезнь перешла в стадию ремиссии десятки лет назад, я никогда не смела и мечтать о том, что она выздоровеет. Поэтому совсем неудивительно, что отношения между родителями и детьми занимают видное место в моем творчестве, включая все способы, которыми эти отношения могут быть разрушены или потеряны.

Уэнди Уокер , автор «Прошлой ночью» [The night before] и «Не ищи меня» [Don’t look for me]: Будучи родителем, понятно без лишних слов, что я живу в постоянном страхе за безопасность и здоровье моих детей. Этот страх лежит в основе моего триллера «Не ищи меня», который выходит в свет 15 сентября этого года. А еще я пугаюсь, когда в ночи скрипят половицы или дверные петли. Если я просыпаюсь от этих звуков, то остаток ночи я проведу без сна.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ