Цитаты из книг — Алёна Селютина

— Любомир, смотри, Любомир, этот цветочек называется василёк. Правда, красивый? — Очень, мама. От чего он лечит? — Он не лечит телесных недугов, но порой красота способна исцелить душу. — Можно его сорвать? — Ты выкинешь его через несколько шагов. Или он завянет по дороге. Запомни, Любомир, никогда не посягай на красоту…

«Еще раз повторится то, что сегодня было, и домой можешь не возвращаться». «С точки зрения права это мой дом.». «У меня лучший адвокат в этом городе, он тебя без носков оставит, не то что без дома». «Лучший адвокат в этом городе — я». «Ну так а я о ком? Ты же не бросишь меня в такой непростой ситуации?»

— Нельзя любить без души, — прошептал Кощей. — Вон твоя душа, у тебя на пальце, — тяжело и недовольно вздохнул Белобог, будто на сотый раз объяснял что-то законченному глупцу. — А любовь, как правильно заметила твоя жена, это решение, Любомир. Это служение. Умение жертвовать и умение отказаться от жертвы.

Тебе кажется, что ты поступил жутко благородно, и я должна была за это благородство тебя любить и ценить. Так вот, Кощей. Нет ничего благородного в том, чтобы не насиловать. Не насиловать — это норма.

— Гриш! — позвала Настя сидящего в конце стола Грача. — Я уже наелась, давай Яру, поешь тоже. — Так, — нахмурился Грач. — Ты мне ребенка отдала? Вот и забудь про нее до конца вечера. Празднуй. Яра согласно агукнула и запихала ему в рот кусок колбасы. Идиллия у них была полная. — Вот кому нужны жена и дети, — вздохнула…

Увлеченная чужими брачными играми, Василиса не заметила, как Кощея перехватил Сокол, и обернулась только, когда ее муж закашлялся и принялся судорожно наливать себе воду. — Что такое? — испугалась она. Настя рядом покатывалась со смеху. Финист пожал плечами. — Да говорю, что после того, как мы с ним друг друга спасли, нам…

— Я люблю тебя, — повторила она. — Люблю. Ни смотря ни на что. Ты мой. И на той поляне… Ты боялся за меня, и боялся потерять меня, и твоя душа рвалась ко мне… Если это не любовь… Не знаю… Мне все равно… Мне этого достаточно. Она приподнялась и поцеловала его в нос. — Ты большой и страшный царь Нави, великий колдун,…

И да, я верю, что ты любишь меня. Ты заботишься обо мне, даешь мне полную свободу, уважаешь меня, бережешь меня, терпишь меня… Что тогда любовь, если не это, Кош? Страсть? <...> Любить — это глагол, Кош. Это не про чувства. Это про поступки. Я раньше думала, ты считаешь, что не можешь любить, потому что темный, а теперь…

Ну и ладно, будто ни разу не ругались. И хуже бывало. Зато ночи в обнимку с мужем она все-таки дождалась. Живым, целым и невредимым мужем, пусть и пьяным впервые за долгие годы. И сейчас все было хорошо, и этим нужно наслаждаться, а там видно будет. Утро вечера мудренее. В конце концов, ведь раз за разом они выбирали друг…

— Ты прав, — качнул головой он, — не стоит мне, и вообще нужно домой, не хочу оставлять Василису одну надолго. Она спит сейчас, но вдруг что. — Вот так и становятся подкаблучниками, — мрачно усмехнулся Сокол. — У каждого туда свой путь, — парировал Кощей.

Сообщение пришло ночью. Разбуженная звуком входящего, Василиса сонно продрала глаза и уставилась на экран. «Рыба сегодня особенно удалась. Жаль, что ты не могла оценить». Она удивленно перевела взгляд на часы, большая стрелка уверенно указывала на единицу. У Кощея в это время должно было быть четыре часа утра. Какая рыба?…

— Как ты это ощущаешь? — спросила она. — Отсутствие души? — Как будто кто-то вскрыл мне грудную клетку, и теперь в ней гуляет ветер, —честно ответил Кощей. — Но ты меня греешь. Только ты. Рядом с тобой всегда тепло.

— А это что? — спросил Кощей, указывая на рулоны. — Обои, — пояснила очевидное Василиса. Кощей подошел ближе и отмотал один. Василиса всегда полагала, что напугать его невозможно. Судя по всему, до этого момента он думал так же. — Ты уверена? — спросил он, когда к нему вернулся дар речи.

Мне никогда не будет тебя мало. Дело не в силе и не во внешности. Дело в самой тебе. Ты как… как свеча. Я подумал об этом давно. Знаешь, так бывает, заблудишься зимой в пургу, и думаешь уже все, и тут видишь огонек вдали, и понимаешь — там изба, там тепло, там — спасение. Ты — этот огонек. Ты — мое спасение. Ты можешь…

— Агата считает, что сила портит. Но с этим я тоже не согласен. Есть же светлые маги. И разве это сила не дает любить? — и он повернулся к сестре. — Я же тебя люблю и никогда не оставлю. Агата улыбнулась — улыбка красила ее, жаль, что она делала это редко — и погладила брата по плечу. Василиса грустно вздохнула, не…

— Как взрослая женщина, — перебила его Василиса, и он отметил, как задрожали ее руки, — я должна выслушать твои доводы, признать их разумными и достаточными и успокоиться. Сделать вид, что ничего особенного не произошло. Но единственное, чего мне на самом деле хочется, это устроить скандал, закатить истерику, бить посуду,…

— Что? — Василиса резко обернулась. — Мы должны доложить на Буян! Она опасна, она безумна, Кош. Или ты… В глазах у Василисы отразился неоконченный вопрос, и Кощей прикрыл глаза. И чем он заслужил такое недоверие? Ах да, порой молчание — та же ложь.

У Кощея было такое лицо, словно его только что поцеловала не она, а совершенно незнакомый человек с улицы. И он как-то слишком пристально ее разглядывал. — Да знаю я, как выгляжу, — вздохнула она. — Кош, ну что ты так смотришь? И в этот момент Кощей рванулся и прижал ее к себе. Обнял так, что перехватило дыхание.…

И в этот момент в соседнюю дверь, что вела в ее спальню, постучали. Василиса с Кощеем замерли. — Василиса Петровна, — раздался звенящий шепот, слышный, наверное, не только на всем втором этаже, но и на улице, — Василиса Петровна, мы холодильник сломали. Я уронил стул, а Агата испугалась, а когда она пугается, то техника…