Цитаты из книг — Эрвин Панофский

Аристотель следующим образом сформулировал этот взгляд в присущей ему лапидарной форме: “Великие люди отличаются от обычных тем же, чем красивые от некрасивых и чем искусно нарисованное от реальности: тем, что многообразно рассеянное собрано здесь воедино"

Античное мышление, сделав своим предметом искусство, изначально выдвинуло со всей наивностью два противоположных мотива (так же как позднее это сделало мышление Ренессанса): представление о том, что художественное произведение ниже природы, поскольку оно всего лишь воспроизводит ее, достигая в лучшем случае обманчивой…

Уже античность, как бы приготовляя почву для миросозерцания Ренессанса, превратила платоновское понятие идеи в оружие против платоновского взгляда на искусство.

Если задача искусства — быть “истинным” в смысле соответствия идеям, то есть как бы вступить в соперничество с разумным познанием, то его целью с необходимостью должно стать сведение видимого мира к неизменным, вечным и общезначимым формам, отказ от тех индивидуальности и оригинальности, в которых мы привыкли видеть…

Отсюда, наконец, явствует, что перспективное про­ странственное восприятие (не только перспективная конструкция) было уязвимо с двух совершенно раз­ личных сторон: если Платон проклинал перспективу уже в самом начале за то, что она искажает «истин­ ные размеры» вещей и устанавливает субъективную видимость и произвол…

Перспектива сводит художественное явление к жесткому, т. е. математически точному пра­вилу, но она же делает его зависимым от человека, от индивидуума, подчиняя это правило психофизичес­ким условиям зрительного впечатления, поскольку способ ее действия определен произвольно выбра­нным местоположением субъективной «точки…

Художник либо — в лучшем случае — создает добросовестные изображения, которые в качестве воспроизведения изображающего адекватно воспроизводят чувственно воспринимаемую действительность, но и только, — тогда он удовлетворяется бесцельным удвоением мира явлений, который и сам ведь есть лишь подражание миру идей; либо же…

Только то желание, которое сознательно устремлено к красоте, есть любовь. Желание, которое ещё не направлено способностью к познанию, есть лишь природная потребность, столь же неодолимая, как закон гравитации, и присущая всему живому, в отличие от сознательного желания, свойственного лишь разумным существам; оно…

Пифагорейцы и платоники утверждают, что, пока наша возвышенная душа обречена обитать в низменном теле, наш ум мечется вверх-вниз, не находя покоя, часто дремлет и всегда нездоров; так что наши движения, поступки и страсти - это не что иное, как головокружение больного, сновидения спящего и бред сумасшедшего.

Искусствоведу необходимо сверять то, что он считает внутренним значением исследуемого произведения или группы произведений, с тем, что он считает внутренним значением как можно большего числа документов цивилизации, исторически связанных с этим произведением или группой произведений, которые он может освоить, -…