Силла Науман — о писателе

Предложить изменения

Медленно отпустив бледную ладонь последней страницы романа, испещрённой изящным тату жизни, густо начерченным острым кончиком иглы невидящей судьбой, невольно поймала свой рассеянный взгляд, отброшенный теннисным мячиком зеркальной игры. Что я вижу сейчас? Изменчивую оболочку отражения центрального пучка спектра эмоциональной палитры конкретного индивида? Или периферический угол привычного восприятия полноты образа собственной личности? Не знаю… Но, если ответы бесследными бликами мгновений распыляются по амальгаме, быть может, следует обратиться к зеркальным отражениям, заполнившим мутное полнолуние зрачка наших близких? И в маленькой тени, робко прильнувшей к зыбкому эллипсу глазной рамки, увидеть… подлинный облик себя?

Безмолвная тень Анны предстаёт зафиксированной многогранным…

Та, которая была

Вы замечали, что очень часто человек, пишущий воспоминания о какой-либо знаменитости, лишь процентов двадцать своих мемуаров посвящает собственно общеизвестной личности, а львиную долю повествования составляют истории из жизни автора? Может быть и звезду-то он видел в течение минут двадцати на многолюдном приеме и все общение сводилось к известному «проходите-проходите, здесь дует», но и это в глазах пишущего является достаточным для создания воспоминаний. А уж если человек был рядом с портретируемым довольно долго или был близок с ним, то уж это точно повод для многостраничного романа о… себе любимом. Как правило, о знаменитости мы из таких текстов узнаем лишь некоторые малозначительные факты, зато о чувствах и жизни автора будем отлично информированы. А уж если взять…