Цитаты из книг — Эндрю Тернбулл

Когда его представляли кому-нибудь, он с чарующей приветливостью истого принстонца произносил: "Очень приятно познакомиться с вами, сэр. Кстати, я алкоголик".

Я настолько дурен, мерзкий сукин сын, что просто обязан творить добро - в своей работе, - чтобы уравновесить зло. Я просто обязан писать хорошо, и я это могу.

После возвращения из Европы в 1926 году Фицджеральд так описывал Нью-Йорк: "Спешка... граничила с истерикой. Приемы стали многолюднее... темп убыстрялся... спектакли стали смелее, здания - выше, нравы - вольнее, спиртное - дешевле, только все эти достижения не вызывали особого восторга. Молодые быстро изнашивались - в…

"Я думаю, что ты - совершенство. Ты всегда готова слушать мою писанину, в любое время дня и ночи. Ты очаровательна... прекрасна. И я верю, что раз в неделю ты моешь холодильник." (Фицджеральд жене)

"Балтимор погрузился в туман, сквозь который не проглядывает ни один шпиль. Я ступаю в кабинет, где мой взгляд падает на груду незаконченных бумаг - писем, гранок, заметок... Я уже было касаюсь их, но отдергиваю руку... Нет, нет, ни в коем случае! Это оказалось бы для них губительным. Я снова иду на веранду, на этот раз…

При этом он уверял Нойза, что ощущает в себе способности писать или книги, которые найдут хороший сбыт, или книги, имеющие непреходящую ценность, и что он в раздумье, какой путь ему избрать. Нойз убеждал Фицджеральда, что в конечном счете он получит больше удовлетворения от создания книг непреходящей ценности. Фицджеральд…

[Строфа] из трогательного реквиема Бишопа «Часы», посвященного Фицджеральду: Был полон обещаний, как весна, Приход твой: золото нарцисса в волосах — Так ветер вдохновен, когда еще пусты леса И каждый миг запеть готова тишина.

Он стремился всюду побывать, все увидеть и почувствовать, исследовать каждую деталь. Он хотел приложить руку ко всему и потому за все брался с жаром. И это делало его привлекательным. Он рвался навстречу жизни, стремясь объять ее всю сразу, не будучи в силах ожидать медлительных поворотов ее размеренного течения.

"Идем, - предложил Фитцжеральд,- развлечемся немного". Он бегом преодолел квартал, встал рядом с бродягой и тоже стал разбирать мусор. Но вдвоем им было тесновато. В какой-то момент они заспорили, потом, видимо, договорились и продолжили свое занятие. Фитцжеральд незаметно бросил монетку на дно бака, и, когда оба…

"В Нью-Йорке Фицджеральд оставался буйным студентом. Они с Зельдой поддавались порывам, которые и в голову не пришли бы более прозаическим натурам. После концерта в Карнеги-холле они брались за руки и стремглав - словно два молодых сокола - неслись по заполненной людьми 57-й улице, петляя между машинами. Скотт делал…

Он видел красоту жизни, хотел радоваться ей, желал показать ее другим. В его личности было нечто возвышенное и идеалистическое, побуждавшее к познанию

Разговор перешел на литературу, и мисс Стайн заметила, что фразы не должны протекать, "слова в них должны быть плотно подогнаны друг к другу". - Господи боже мой! - воскликнул Фицджеральд. - Ну не женский ли это взгляд на стиль! Гертруда, дайте мне предложение, которое бы не протекало. - Ваше посвящение "Великого Гэтсби":…

В Хемингуэе сочетались две совершенно противоположные натуры: с одной стороны - мягкая, добрая, отзывчивая, скромная и щедрая, с другой - заносчивая, жестокая и хитрая. Хотя он бывал склонен встать на сторону жертвы несправедливости, он считал проявление слишком большого сочувствия слабостью и сентиментальностью и, как и…

У Фицджеральда был цепкий взгляд: он подмечал мелкие на взгляд детали, из которых складывается наше существование, имеющие, однако, такое важное значение, что для большинства из нас в них-то и заключена вся жизнь.

"Этому меня научила вся моя жизнь, - подводил он итог на исходе дней, - бедный ребенок в городе богатых, пария в школе для детей избранных, бедный студент в клубе для состоятельных отпрысков в Принстоне... Я никогда не мог простить им того, что они богатые, и это наложило отпечаток на всю мою жизнь и мое творчество".…

Он [Скотт] был склонен иногда сетовать на судьбу, но все же оценивал свою жизнь беспристрастно и возлагал всю вину за свое теперешнее состояние единственно на себя.

Фицджеральд писал Перкинсу, что дружба с Хемингуэем — «одна из самых ярких страниц в моей жизни. Но я все же продолжаю считать, что таким отношениям когда-то приходит конец, хотя бы в силу присущего им чрезмерного накала. Поэтому не думаю, что мы с ним будем часто встречаться».