Цитаты из книг — Кен Лю

...в Китае одна из самых ужасных вещей, это когда ребёнок вырастает и хочет позаботиться о своих родителях, а их уже нет в живых.

Сай представил миллиарды бит в вычислительном облаке: его вкусы, предпочтения и отвращения, скрытые страсти, явные намерения, история поиска, покупки, прочитанные статьи и книги, просмотренные страницы.

Саю надоело спорить с такими людьми, как Дженни. Он уже устал повторять одно и то же несчетное количество раз: Центиллион – это не какое-то большое страшное правительство. Это частная компания, чей девиз звучит просто: «Сделаем мир лучше!» И то, что вам хочется жить в темных веках, еще не значит, что все остальные не…

Да, это правда, что ни нация, ни историк не могут рассказать об историческом событии, охватывая все аспекты истины. Но при этом лживо утверждение, что сформулированное повествование так же далеко от истины. Земля – не идеальная сфера и не плоский диск, однако модель сферы значительно ближе к истине. Аналогично некоторые…

Тот факт, что мы никогда не получим исчерпывающие, идеальные знания, не лишает нас морального права становиться судьями и противостоять злу.

Современные международные законы эффективно функционируют лишь с тем условием, что прошлое будет молчать. Однако доктор Вэй позволил прошлому говорить, и все умершие воспоминания вернулись к жизни. Какую роль мы хотим дать голосам из прошлого в нашем современном мире, зависит только от нас.

Любое государство, кроме временного измерения, имеет пространственное. Оно увеличивается и уменьшается в течение времени, подчиняет новые народы, а иногда дает свободу некоторым своим отпрыскам. Сегодня Япония может восприниматься только в рамках родных островов, но в 1942 году, в эпоху своего расцвета, Японская империя…

Черчилль сказал, что сначала мы придаем форму нашим знаниям, а затем наши здания придают форму нам. Мы создали компьютеры, чтобы они помогали нам думать, а теперь компьютеры думают за нас.

Доктор Эван Вэй, американский историк китайского происхождения, специализирующийся в области классической Японии, поставил для себя цель: напомнить миру о страданиях жертв Отряда 731.

Сегодня практически не осталось свидетельств этим страшным преступлениям, кроме небольшого музея, расположенного поблизости, число посетителей которого очень невелико. Там, на краю пустого поля, видны каменные развалины. Раньше здесь был крематорий для сожжения жертв. Завод за моей спиной возведен на фундаменте склада,…

В конце концов, общая концепция Центиллиона звучала так: «упорядочивание всемирной информации для облагораживания человечества», а что может облагораживать больше, чем эффективная, производительная и приятная работа?

Каждый раз, когда я рассказываю об ужасных преступлениях, таких как Холокост или Пинфан, силы, отрицающие эти факты, всегда готовы сделать всё, чтобы уничтожать, стирать память, затыкать рот, предавать забвению. История всегда была трудной наукой для того, кто всерьез ею занимался из-за этой хрупкости истины, поэтому для…

Бумажные звери не двигались. Может быть магия, которая оживляла их, ушла, когда умерла Мама. А может быть, я просто нафантазировал, что бумажные фигурки могут оживать. Детским воспоминаниям нельзя доверять.

Я не помнил свою мать. Она оставила меня с Найнай ещё в 1980 году, когда я был совсем ребёнком, и уехала в Америку, чтобы начать там новую жизнь. Я знал её только по чёрно-белым фотографиям и голосу в древнем бакелитовом телефоне два раза в год: на Китайский Новый год и в мой день рождения. Я думал о ней как о призраке,…

Ей четыре, она сидит в этом самом кресле на коленях у своего отца, а он читает ей книжку. «А потом она вышла замуж за очень достойного джентльмена, который заставил ее забыть всё то ужасное время, которое она провела с Синей Бородой». Она стукает кулачком по колену. «Плохая Борода!» Она чувствует себя уютно и безопасно.…

Иногда со зверями случались неприятности. Однажды во время обеда водяной буйвол прыгнул в миску с соевым соусом, которая стояла на столе. Он хотел погрузиться в грязь, как настоящий водяной буйвол. Я быстро выхватил его, но тёмная жидкость уже растекалась по капиллярам его бумажных ног. Бумага, размокшая в соусе, не могла…

Когда я говорю «любовь», я чувствую вот здесь вот. — Она показала на губы. — Но когда я говорю «ай - 爱», я чувствую вот тут. — И она положила руку на сердце.

Мы преодолеваем миллионы миль ради того, чтобы найти свежие впечатления, ни разу не заглянув внутрь собственной черепной коробки, – с этим восхитительным незнакомым ландшафтом не сравнится ничто во всей вселенной.