Рецензии — стр. 4

Сознание автора не перестаёт удивлять и радовать списком более чем достойной литературы. Умение вклинить в событийные описания элементы своего интеллекта не перестаёт восхищать и извергать из себя восторженные крики: "Браво!". Непосредственный образ мысли, подача текста и увлеченные повороты сюжетов вне зависимости от тематики книги остаются на невероятно качественном уровне в своём содержании и заставляют меня каждый месяц читать минимум одну книгу, навёрстывая упущенные пробелы. Безмерно сожалею тем, кто не всегда понимает авторский слог и основные идеи. Хотя, может быть это я слабо понимаю его бездарность и восторгаюсь посредственным чтивом. В этом случае я бы предпочёл оставить всё на своих местах, ведь так мало тех авторов, которые способны задеть меня за живое.

В данной книге логично вписывается существование вампиров внутри общества самых обыкновенных людей. Можно подумать, что они ходят на работу и увидеть, как они утром выпивают кружку горячего кофе. Никаких гробов, земли и прочей атрибутики. Разве что чёрный цвет в элементах одежды и безжалостные покусывания в области шеи. Они богаты, порой заметны и обитают в толпе, среди обыкновенных людей, довольствуясь их выпитой кровью. Они вступают в дуэли, вызывают восторг и живут согласно так называемому кодексу чести. Они не знают жалости и готовы весь вечер проводить в философских беседах.

"Кидание понтов, бессмысленных и беспощадных - обычная российская болезнь, которая передается и вампирам. Это вызвано не пошлостью нашего национального характера, а сочетанием европейской утонченности и азиатского бесправия, в котором самая суть нашей жизни. Кидая понты, русский житель вовсе не хочет показать, что он лучше тех, перед кем выплясывает. Наоборот.
Он кричит - "смотрите, я такой же как вы, я тоже достоин счастья, я не хочу, чтобы вы презирали меня за то, что жизнь была со мной так жестока!" Понять это по-настоящему может лишь сострадание".
Про сострадание, конечно, я написал из риторической инерции. Во мне оно просыпалось редко - тем не менее, как и все вампиры, я считал, что достоин его в полной мере. Увы, нам, как и людям, в высшей степени свойствен этот недостаток - мы плохо видим себя со стороны.

Автор задевает не только избитые и достаточно подростковые темы вампиров, которые волновали читателя пятнадцать лет назад, но и устремляет свой взор на тематику предназначения, рассуждает об оппозиции, смысле жизни и многом другом, свойственном Виктору Пелевину.

Слог безумно простой и не витиеватый. Не нужно часами ломать голову, улавливая нити сюжета. Он достаточно прямой и линейный. Нет отголосков "Чапаев и Пустота...", "Оборотней", "Желтой стрелы" и т.д. и т.п. Зато здесь присутствует несколько десятков прекрасных цитат, которые каждый читатель может внедрить в сущность скудных диалогов на кухне.

-  Человеческий ум сегодня подвергается трем главным воздействиям. Это гламур, дискурс и так называемые новости. Когда человека долго кормят рекламой, экспертизой и событиями дня, у него возникает желание самому побыть брэндом, экспертом и новостью. Вот для этого и существуют отхожие места души, то есть интернет-блоги. Ведение блога - защитный рефлекс изувеченной психики, которую бесконечно рвет гламуром и дискурсом.

Пелевин высмеивает общество потребления, гламур и напыщенный человеческий быт. Делает это в своём мастерском стиле. Тонко и ненавязчиво. Бросает вызов и заставляет задуматься. Читать его новые книги. Надеюсь, что это не будет последней из тех, где я смогу восторгаться. Рекомендую любителям философской мысли, вампирской тематики и для первого знакомства с авторским слогом.

"Читайте хорошие книги!" (с)

О, сладкий миг, когда старик
Накрутит шарф по самый нос
И скажет псу: "А ну-ка пёс, пойдём во дворик!";
А во дворе идёт снежок,
И скажет псу: "Привет, дружок!" –
Незлобный дворник, дядя Костя, алкоголик.

У дяди Кости левых нет доходов,
Зато есть бак для пищевых отходов,
Зато у дяди Кости в этом баке
Всегда найдутся кости для собаки.

Хотя в цикле «Волкодав» эта книга обозначена под номером один (хотя по дате написания вообще №3), однако на самом деле это номер без номера. Зеро. Хотя бы потому, что Волкодава в качестве и под именем Волкодав в этой книге фактически нет. А есть сначала мальчишка-подросток под именем-кличкой Щенок, который по мере взросления и возмужания превращается в Пса, и только в самых финальных событиях и сценах перед нами встаёт Волкодав.

Я рассказать вам не могу,
Как много меток на снегу,
Их понимать умеет каждая собака:
Над этой лапу задирал
Боксёр по кличке Адмирал,
А здесь был пинчер – мелкий хлыщ и задавака.

Мы дружим со слюнявым Адмиралом,
Он был и остаётся добрым малым,
А пинчера гоняли и гоняем
За то, что он, каналья, невменяем.

Таким образом перед читателем проходят (нельзя сказать проносятся, ибо в рудниках и копях на рабском труде время тянется медленно) семь лет жизни главного героя будущего 6-серийного сериала Щенка-Пса-Волкодава. При этом практически всё это время рассказ об этом персонаже ведётся от имени совсем других героев, а Щенок почти всё время остаётся в третьем лице единственном числе. Но так даже и лучше, потому что ощутимей и весомей становится тот путь взросления и мужания, который прошёл этот непокорный и непокорённый раб — от почти полного ничтожества («это самый дешёвый раб» — так говорил о нём работорговец) до героя сказаний и легенд, оставшихся в Самоцветных горах.

Увы, бывают времена,
Когда, криклива и дурна,
Во двор выходит злая дворничиха Клава.
Она не любит старика,
Она кричит издалека,
Что у неё на старика, мол, есть управа.

Нам дела нет до бабы бестолковой,
Но к ней гуляет Вася – участковый,
И Вася вместе с ней не одобряет,
Когда собачка травку удобряет.

Честно говоря, после восхитительной «Валькирии» и других более ранних книг Семёновой, да и после более позднего замечательного цикла «Братья» этот роман показался мне менее интересным. По крайней мере так было примерно до середины повествования. То ли менее колоритным оказался язык, то ли событийно он показался мне менее острым, то ли просто ещё свежи были впечатления после цикла «Братья»… Однако примерно с середины книги всё встало на свои места и интерес к роману (и всему Волкодавскому циклу) стал не просто принципиальным, а неподдельно-всамделишным. Так что непременно пойду вдоль мира Волкодава, надо же и мне приобщиться к числу почитателей этого цикла.

Как хорошо, о Боже мой,
Со стариком идти домой,
Покинув двор, где ты как вор и правит злоба.
Старик поближе к огоньку,
А пёс поближе к старику,
И оба - два сидим, и радуемся оба.

Старик себе заварит чёрный кофий,
Чтоб справиться с проблемой мировою,
А пёс себе без всяких философий
Завалится на лапы головою.

(Слова Д. Сухарева, музыка В. Берковского)

Чему я не устаю удивляться, так это фантазии Марины и Сергея Дяченко. Кажется, ей вообще нет никаких преград, и никогда не угадаешь, в какой именно формы рог скрутят авторы нашу привычную реальность.

В этом романе реальность на первый взгляд такая же, что у нас за окном, ну, может быть, такая же, какая была 20 лет назад. Только люди подозрительно доверчивы, даже двери обычно никто не запирает. А дело в том, что человечество привыкло выплескивать агрессию, поэтому грабить и убивать наяву никому в голову не приходит. Другое дело – во сне.

Во сне каждый житель планеты становится зверем в огромной Пещере. Разум уступает место инстинктам, и начинается большая охота, в которой есть хищники и есть жертвы. Быстрые ноги против острых клыков, чуткие уши против бесшумной походки. Человек, который ночью становится сарной и попадает в лапы хищного саага, умирает по-настоящему, во сне, в собственной постели. Зато наяву – никаких террактов, никаких войн, даже мелкого разбоя не бывает. Вот такие пирожки с котятами.

Честно сказать, роман показался мне слабее двух других произведений Дяченко, которые я успела прочитать. Я даже грешным делом думала ему поставить всего три звезды, когда дошла примерно до середины. Поначалу идея Пещеры меня совсем не зацепила, показалась какой-то сырой, недоделанной, слишком простой. Потом сюжет стал каким-то тягомотным и натянутым, особенно любовная линия, от которой у меня пальцы, державшие ридер, слиплись. Зато под конец наконец-то началось то, за что я люблю «Вита Ностру» и «Цифрового»: неразрешимые моральные и этические проблемы, которые встают перед тобой, как лес перед травой, и что хочешь, то с ними и делай, от размышлений не отвертишься. И магия текста, которая здесь проявилась в сцене с показом спектакля: сила визуального искусства через силу слова. Я его как будто собственными глазами увидела, сидела и дрожала вместе с Павлой.

Словом, концовка на пять с плюсом, сиди, читатель, и думай сам, что будет дальше с героями и со всем миром, и независимо от их судьбы победили ли они или проиграли.

Да, но недочеты серединки романа никуда, увы, не деваются. Эта ужасная любовная линия банальна до зубовного скрежета: красивый, загадочный и властный мужик внезапно всем сердцем полюбил замухрышку-недотепу, ну камон, я же не любовный роман для домохозяек читаю. Мерзкий мальчик Митика, или как его там, которого мне хотелось придушить всякий раз, когда его имя встречалось на странице – и зачем было нужно это раздражение, во что оно вылилось, что дало для понимания романа? Развитие основной сюжетной линии оказалось до поры до времени тоже скучным, поскольку героиня не вызывает симпатии, что именно с ней делают – тоже непонятно, поэтому ситуация не порождает у читателя сочувствия и интереса. (В отличие от, например, «Вита Ностры», где тоже почти до конца мало что понятно, не героине постоянно сочувствуешь и следишь за ее злоключениями на одном дыхании).

И наконец, примитивность самой Пещеры. От идеи до ее словесного описания. Правда, может, однотипное описание Пещеры и ее обитателей, раз за разом теми же словами – это, что называется, не баг, а фича, ведь в мире животных (конкретных особей, а не в природе вообще) все весьма однообразно, одни и те же инстинкты, потребности, одни и те же страхи и радости день за днем. Допустим. Но почему же в пещере так мало биологических видов? Люди, конечно, делятся на типы по характеру, но типов не может быть настолько мало. А самое главное – почему человек обязательно или хищник, или жертва, каждый раз, всю жизнь? Как я поняла, каждый обитатель Пещеры – это материальное воплощение человеческого бессознательного, той части нашего разума, которой мы сами не управляем. Так что же, у таких, как Павла, вообще не бывает агрессии, которую нужно выплескивать? Вот уж нет, агрессия есть в каждом человеке, кроме разве что блаженных и святых. Сколько в реальной жизни примеров, когда тихая мышка терпит, терпит, а потом съезжает с катушек и устраивает кровавую бойню – довели. Опять же, характер с возрастом меняется, у кого-то отрастают зубы, кто-то, наоборот, теряет внутренний стержень. А в Пещере если хомячком каким-нибудь родился, хомячком и помрешь. На личинках или кустиках мха вымещай свою агрессию.

Может, конечно, и в этом есть какое-то здравое зерно. В природе уровень агрессии регулируется естественным отбором, поэтому у тигров, антилоп и гиен бывает охота и не бывает войн, геноцидов и политических покушений. И там кто родился антилопой, тот всю жизнь будет от тигров убегать. Пещера – это такой природный способ контроля над не в меру эволюционировавшей зверушкой человеком. Может быть, так. Но человек-то – зверушка куда более сложная, чем антилопы и тигры. Поэтому непонятно, как люди в принципе изначально такое придумали и согласились использовать, особенно те, кому суждено стать не саагом или хотя бы схрулем, а сарной или совсем уж бессмысленным неживучим мелким грузыном.

Короче, поставленный во главу угла вопрос, что же меньшее из зол: кровопролитные войны или регулярные, но единичные жертвы – крут. Все остальное менее круто, чем мне бы хотелось.

У меня всегда была страсть к чтению. На рубеже веков я читал всегда и в любом состоянии. Не умывшись, иногда пьяным, на перекуре, засыпая. Это помимо нормального чтения.
Любимые авторы скупались в момент выхода, каждое воскресенье на Книжном рынке.
От многих книг тех лет в памяти остались только ощущения: вот эта мощная, эта глубокая, эта смешная, эту забросил — нудятина. Даже общую канву сюжета помню не всегда. Привычки писать отзывы-заметки о прочитанном тогда не было. Максимум — обсуждали прочитанное с другими книгоманами на том же Книжном.
И второй период творчества Олди выпал как раз на это время. Помню, что балдел от мощи "Рубежа", "Пентакля", "Тирмена", "Мага в законе"... Заставь пересказать — не смогу. Поэтому постепенно перечитываю.
"Рубеж" начал перечитывать вне всякой очереди. Просто наткнулся на отзыв и решил перечитать.
Конечно, для чтения некоторых авторов необходим широкий кругозор, эрудиция и читательский опыт.
Для "Рубежа", например, крайне желательно знать апокрифы о нефилимах и представлять себе в общих чертах, что такое Каббала и быть знакомым с терминологией. "Зогар", Сефироты, прочее.
Итак, ангелы начудили, и ветхозаветный бог (а Вы знали, что традиция писать слово б-г, пропуская буквы, только в иудаизме существует?) разделил сущее Рубежами на десять Сфирот-Сосудов-измерений.
В романе две книги и шесть частей, а также прологи, эпилоги и средисловие, оно же интермедия. Люблю книги с вычурной внутренней структорой. Сразу понятно, что авторы с тщанием подходили к композиции. А это всегда даёт дополнительную надежду на интересное чтение.
В каждой из частей действуют несколько из основных персонажей.
Вот они:
Рио, странствующий герой. Знакомимся мы с ним в декорациях классического фэнтези. Рыцарь с оруженосцами путешествует, сталкиваясь с различными нечеловеческими племенами. Крунги, хронги. И те, и другие больше похожи на хоббитов или, допустим, на пигмеев. Рыцарь, несмотря на практичность, ведёт про себя (в обоих смыслах) выспренным слогом летопись своих деяний в стиле средневекового рыцарского романа. Прекрасная фишка.
Чумак Гринь, попавший в сложную жизненную ситуацию. Вернулся с заработков, а невесту за него не отдают, ибо мать с чортом спуталась. Потом один остался, с младшим братом, сыном чорта, на руках. Камнями побили, хату сожгли.
Дочь сотника Ярина, бой-девица, мечтающая быть казаком-черкасом. Сюжет предоставит ей такую возможность.
Душегубец и каббалист Юдка на службе в чине сотника у Дикого Пана, нравы которого напоминают Влада-колосажателя и Жиля де Ре.
Колдунья Сале-Куколка, проводница через Рубеж.
И блудный кеф-Малах, Блудный Ангел, символ свободы и бунтарства.
И сын кеф-Малаха, не по дням, а по часам растущий нефилимчик Несущий Свет

Сюжет закручен умно и лихо. Смена точек зрения на происходящее не мешает течению сюжета. Первую книгу местом действия является наше измерение, во второй книге действие переносится в гибнущий фэнтезийный мир. Много экшна, казачьего колорита и еврейской мистики.
Макгаффином выступает несколько объектов/субъектов, но, в основном, им является странный ребёнок ангела и смертной женщины, "чортов ублюдок".
Порадовала не уникальная, но довольно редкая идея Околицы, дороги меж миров. Перумов благодатную тему походов в безвидной Межреальности начнёт разрабатывать много позже, когда Упорядоченное наполнится и устаканится.

"С самого утра бегут – кто в Полтаву, кто в близкий Харьков. Пустеют Валки!"

В романе есть некоторое количество пасхалок. Нет, он не полон ими — это бы отвлекало от сюжета, но на страницах упоминается учитель и собиратель фольклора пан Гримм; пасичник Рудый Панько; измерение, где порох не взрывается; зазнавшийся паночек, одевший шинель и, задрав нос, пошедший гулять по Невскому; позже, на страницах, яляющих прямым оммажом "Вечерам на хуторе", появляется и сам Нос; нечисть, просящая поднять ему веки; есаул Ондрий Шмалько (настоящая фамилия Валентинова), куренной атаман батька Дяченко, пушкарь Дмитро Громов, Тарас Бульбенко; в видениях одного из персонажей проскальзывают сюжеты других книг авторов. Даже в развешенном на стене оружии можно усмотреть отсылку к "Пути меча". Очень порадовало чижовское "Ну, ничего, взял я с собой Спаса икону. Как из дому уходил, снял со стены да под рубаху спрятал." Отсылку к "Скруту" я тоже считал.

Мы все знаем как любят и умеют Олди деконструировать мифологии народов мира. Вот в "Рубеже" соавторы, все впятером, добрались до иудейской мистики. Как "Черный Баламут" является прекрасной адаптацией "Махабхараты", так "Рубеж" — более тонкое и ненавязчивое, но и более эзотерическое, изложение философии и космогонии "Книги Зогар (Зоар/Зохар)". Перед прочтением крайне рекомендуется прочесть как минимум статью в вики. Многое станет понятней. Пардес, Самаэль, сефироты, Эйн-Соф.
Вторым мифом, деконструируемым в книге, является гоголевско-казачий. Ах, как колоритны Валки, что под Полтавой! Но — народ тёмен, суеверен и ксенофобен. Казачий гонор передан прекрасно. Но рука об руку с гонором идёт и твердолобость, зашоренность, жестокость, юдофобия.

Тэги: казаки, Гоголь, Каббала, Зогар, тогу богу, Эйн-Соф. Месть, Служение, Свобода.

Потрясающий, монументальный роман! И вроде не обделен наградами и номинациями, но всё равно кажется, что недооценили. В другом месте и времени "Рубеж" мог бы вырваться из фантастического гетто и стать явлением большой мировой литературы.
10(ПОТРЯСАЮЩЕ)

Ну и раз уж заговорил про индуизм и иудейскую мистику, не могу не отметить похожесть до степени смешения космогонии Веданты/Упанишад и Каббалы в трактовке книги Зогар. Видимо, глубоко копая, мудрецы докапываются до одного и того же. Божество = Брахман, Атман: Адам-Кадмон = Пуруша; переселение душ. Одинаковая трактовка и деление органов чувств.
Даже этапы становления религий очень похожи: Карма Канда, Джняна Канда, Касана Канда = таннаи, амораи, савораи. Там сонм дэвов-суров, тут не меньший сонм ангелов-Малахов. Тримурти индусов, правда, забрали себе христиане.

Далеко не лучшее произведение автора. Идея интересная, но результат вышел скучноват. Альтернативная история нашего мира. Точное время событий сложно назвать, так как тут все с самого начала развивалось иначе. Тут и вера и понятия сотворения мира немного иные. А еще есть слово, благодаря которому можно что-то спрятать туда, где нет времени. И никто этого не увидит, пока ты сам, благодаря определенному слову не достанешь его от туда. Многого туда не запихнешь, но все же довольно удобнобная штука. Правда наш главный герой не обладает никаким словом, а находится в заслании на рудниках. Это вместо тюрьмы, дабы заключенные с пользой для общества проводили время. Там он с помощью еще одного парня бежит. И вот так главный герой и бежит всю книгу. Сперва это было увлекательно, но со временем начало поднадоедать. Иных событий в истории просто нет. Бежит и бежит, то с одними, то с другими, то с третьими. Да, есть там главная причина почему его так упорно ищут, но на одной ей далеко не уедешь. В общем, я думаю можно было добавить и еще чего-нибудь в эту историю. Каких-нибудь заворотов, поворотов. И было бы гораздо лучше.
​Оценка 7 из 10

Добротное отечественное фэнтези! Очень интересное чтиво. Я немного опасалась того, что книга, как это у меня было прежде с «Черновиком» провиснет где-то ближе к середине и читать станет скучно. Но в этот раз такого не произошло. Интересный сюжет, динамика развития, держит в напряжении. И если повороты для меня были отчасти предсказуемыми, то финал… Финал не совсем. В прочем, я старалась не думать, чем эта история закончится, так мне кажется, интереснее читать любую книгу. Гадание над развязкой дело упрощает, отвлекая от самого процесса чтения.
Главные герои «осенних визитов»:
Политик, полковник, академик, писатель, подросток, медсестра. Олицетворения власти, силы, знания, творчества, развития и доброты. Ещё была тьма в лице киллера, и тьма была ужасна. Кто из них победит в настоящем времени? Кто останется последним, а главное, - в живых?
Я специально напустила туман, так как сюжет должен остаться в тени для вашего же интереса.
На самом деле – очень хорошая книга, много авторских мыслей в словах и поступках главных героев. Мне конечно больше всех приглянулся писатель. Всегда любопытно, когда писатель пишет о писателях. Тут неизбежна проекция.
В общем рекомендую к прочтению, особенно - аудиокнигу в исполнении Семёна Мендельсона. Так здорово читал товарищ, прямо заслушаться!

Подробнее смотрите выпуск -

Относительно ранний Лазарчук, уже немного путанный, многоходовый, но все еще с вполне считываемым общим нарративом. Потом линий станет еще больше, автор сделает рассыпчатость повествования узнаваемым приемом, а здесь все еще почти линейно и понятно, хотя тенденция уже угадывается.

Первый раз я брался за «Транквилиум» лет десять назад, когда взял этот том в библиотеке Политехнического университета. Так как роман довольно объемный, а я тогда был более увлекающийся, то прочитал я до срока сдачи только около трети. Сейчас же зачем-то купил на Озоне такой же том, издание 2000 года, страницы уже пожелтели, а шрифт все такой же маленький, такой, что читать в бумажном виде жутко неудобно. Но пусть стоит на полке.

Роман старый, думаю, что в 1996, когда он вышел, он уже смотрелся несколько анахронично. Кому в 1996 был интересен 1983, Андропов и прочее? Вероятно, Лазарчук начал писать свое произведение еще тогда, при старом режиме, во время усиления Холодной войны, поэтому и писал только о нас и США, потом пытался завершить, да все никак не мог финализировать, вот и протянул до эпохи перемен. Но тем интереснее читать сейчас, через несколько эпох. 1983-1996-2008-2018.

Вот он перед нами, демонический Ю-Вэ, с загадочной улыбкой и большими очками, пытающийся присоединить к Советскому Союзу целый параллельный мир. Или не пытающийся, тут автор точного ответа не дает. Вообще, как и все конспирологические произведения – все построения автора являются тем, что обычно отсекается бритвой Оккама – сущностями сверх необходимого. И иногда это интересно.

Мне, пожалуй, больше всего и понравился этот сумрачный романтический СССР. Лазарчук по моде конца 80-х – начала 90-х рисует каких-то явных отморозков, лезущих в чужой мир со своим уставом, деспотичных, неуклюжих и целью оправдывающих средства. Понапихал в книгу перестроечных мифов – каких-то многозначительных умолчаний об Афганистане, мол, мы-то с вами знаем, какой ужас наши там творили, какую-то наркоторговлю через Никарагуа и Кубу. Все это на поверку мифами и оказалось, несущественным звоном времен Холодной войны.

А остались романтичные наши, на самом излете Советской власти все еще пытающиеся улучшить мир, даже где-то там, в параллельном пространстве. Это напомнило мне читанную когда-то еще до переворота в украинском журнале «Тиждень» статью, автор которой с пафосом обличал советские органы – как же, страна уже в штопоре, 90-91 год на дворе, а злобные коммунисты все еще снабжали и обучали несколько национально-освободительных движений в странах третьего мира. Я тогда сразу подумал – что, собственно, автор обличает? Верность не самым плохим принципам до самого конца? Вот и здесь у Лазарчука получились такие наши, обреченные и все же принципиальные.

Уместно вспомнить и «Трудно быть богом». Лазарчук достаточно очевидно показывает, что эпоха социального оптимизма прошла, и мечты о том, что социальные процессы где-то можно ускорить и спрямить тщетны и приводят к еще большим проблемам, в том числе и у себя дома. Так что с прогрессорами придется повременить.

Вот сам параллельный мир у него получился. Трудно не видеть этих гриновских аллюзий, весь антураж кажется если не списанным, то калькированным с Зурбаганов и Лиссов. Такой вот отечественный стимпанк, только с проблемами мироздания, вялыми атлантами в кустах и прочей метафизической атрибутикой. Интересно, читал ли Пелевин «Транквилиум»? Так и хочется сказать, что «Смотритель» чем-то подобным и был вдохновлен.

Порой хочется закричать от таких произведений, потому что не хватает воздуха, настолько все живо, настолько все актуально, настолько все болезненно.

Остро-социальный роман, книга о нашем обществе. Вот так мы и живем - ничему не учимся, тому, чему надо учиться, не учимся. Технологически развиваемся, а вот духовно ... совсем слабо. Каждые 20 лет случается апокалипсис, кто успел войти во Врата, тот остается жить, и начинается все сначала. С чего начинать? С восполнения численности населения. Рожают детей. Не до развития. Бег в колесе. 20 лет. Снова апокалипсис.

В переводе с художественного языка апокалипсис может обозначать любые катаклизмы в обществе и природе - стихийные бедствия, войны, революции, восстания, различные заварухи. Тоже гибнут не все. На пепелище кто-то остается и начинает восполнять общество, восполнит, вроде живет, можно развиваться, становиться лучше, добрее и чище, но нет же - снова катаклизм. И уже не хочется быть лучше и чище, уже снова хочется просто выжить и восполнить род. И так до бесконечности.

Что это? Чей-то эксперимент? Или не чей-то, а человеческий, над самим собой? Как сделать так, чтобы люди выживали все, чтобы катаклизмы закончились? Лидка Сотникова - сначала девчонка-лицеистка, потом ученая дама в возрасте, прошедшая огонь и воду, и будет выяснять, почему все так происходит. Доколе человек будет будет бегать по жизни, как белка в колесе?Когда остановится? Задумается?

Этот роман мне чем-то напомнил рассказ Булычева "Показания Оли П".
Вообще интересная, красивая, страшная и увлекательная история. Кто нам враг? Мы сами себе? Или человек человеку? Или есть враг извне?

Дяченко- очень и очень не пустые авторы, они в развлекательной форме поднимают очень актуальные социальные и философские вопросы. Они ставят проблему, ищут решения и заставляют читателя мучительно размышлять, при этом увлекая все более красочными сюжетами.

Привет, Пелевин. Прощай, Пелевин. Монолог про гвоздь меня добил.

Я довольно долго ждала знакомства с этим автором, хотя книжка в результате попала ко мне совершенно случайно. И я подумала: вот круто, давно пора, Пелевин, крутота, судьба, в конце концов. Но не тут-то было. Нет, я, конечно, слышала про то, какую отменную "траву" он курит, какой он интеллектуал и что под воздействием космических импульсов он пишет что-то особенное...

Итак, вам - всего 19. (О! Совсем, как мне!!!) Вас зовут Роман. (Ну, может, и не Роман, но точно же вас как-то зовут. Представили. Представили, да?) Вы работаете грузчиком, а ваша мать твердо уверена, что вы конченый человек и вапче наркоман. И тут - вы становитесь вампиром. Круто, да? Было бы круто, если бы после этой фразы еще что-нибудь произошло. Но нет. Первые 200 страниц герою рассказывают про жизнь и учат "истине", а потом он сам выходит в свет и еще 200 страниц учит жить других. Зашибись динамика.

Я поржала с поступления Ромы в МГУ: не поступил в самый крутой вуз страны - пойду грузчиком. Вузов-то больше не осталось. Потом эти его улитки и Фудзи... тема по мере повествования конкретно заколебала. Всякие философские "ты не улитка", "они не улитки", "они не на вершине Фудзи"... Прям метафора всех метафор.

Плюс еще конкретный стеб. Над всеми: над миром, над читателем, над человеком вообще, над собой как писателем. Стоит только вспомнить фразу про "иностранные буквы в названиях".

Книжка - туфта. Тот самый жанр псевдофилософии, который я так рьяно презираю во всех его проявлениях. То есть вроде бы, на первый взгляд, что-то умное, но если вдаться в смысл - абсолютно бессодержательное и бессмысленное. Пелевин не знает смысла Бытия, поэтому на кой черт делает вид, что знает ответы на все вопросы? А как говорят умные люди: не умеешь - не берись.

"Я сейчас какую-нибудь хрень напишу, - наверняка думал Пелевин, - а читатель это все равно схавает. Пусть думает, там что-то умное".

С матерной лексикой отдельная смешная история. Лично меня эти вкрапления совершенно не коробят (хотя особого удовольствия тоже не приносят), но посмешило другое: мат вставлялся в повествование кусками. Складывалось ощущение, что аффтар писал-писал и тут: о! чё-то я давно всяких слов из трех и больше букв не писал! Потом 50 страниц прошло - опять: а! чёрт! забыл поматериться! То есть никакой органики в этом плане не выдержано: сразу видно, что сам товарищ Пелевин в жизни старается все-таки меньше выражаться.

Когда я у себя в твиттере жаловалась на Пелевина во время чтения его замечательной книжки, мне Ksu_Rodiks сказала, что, наверное, книжка такая попалась, а вообще он крутой. В тот же день мне знакомая рассказала про "Generation П", и я окончательно уверилась в том, что трава другой не становится. А белибердистику я читать не хочу. Кто считает Виктора Пелевина великим писателем, я на ваш хлеб восторгов не посягаю. Просто для меня этот автор уже закрыт навсегда. Это тот редкий случай, когда нет никакого желания давать ни вторых, ни третьих шансов.

И вообще, гвоздь - это не то, что вы видите. Гвоздь в вашем сознании. Очертания гвоздя вы воспринимаете глазами, а не умом. Гвоздь... гвоздь... гвоздь...

Продолжение цикла о дозорах. От "Ночного дозора" по стилю не отличается. Я вот совсем не заметил появления второго автора. Возможно его были только идеи, а написание книги легло на плечи Лукьяненко. Но это лишь мое предположение. Сами истории мне даже немного больше понравились. Наверное потому что были от разных персонажей. Это разнообразие увеличивало интерес. В данной книге уже становится понятно чем отличаются светлые от темных. Я в этом мире однозначно стал бы темным, как и большинство людей. Поэтому мне кажется немного удивительным, что светлые даже умудряються превосходить числом и силой. Темные беспокояться только о себе, да своих близких. Хотят чтобы им просто не мешали жить. А светлые готовы свою жизнь отдать за незнакомых людей. Хотят спасти всех и вся, только мне кажется, что как раз от них спасать и надо. Думаю первых в нашем мире куда больше, нежели вторых. Многие ли готовы отдать свою жизнь ради незнакомых людей? На словах конечно да, а вот как до дела дойдет... И получается в книге, что светлые своими попытками истребить темных приносят больше вреда человечеству. Конечно, если темным оставить полную свободу, то кровопийцы да оборотни натворят дел, пивши чужую кровь. Но ведь есть и другие. В общем мне нравиться наблюдать за этим противостоянием, где нет чистого добра и чистого зла. Где все относительно.
Оценка 9 из 10

У меня и раньше были попытки приобщиться к славянскому фэнтези, но попытки неудачные. За "Волкодава" взялась как за последнее средство, чтобы определиться окончательно со своим к нему отношением. И по итогу оказалась в странном тупике: не могу сказать, что вдруг пополнила ряды фанатов этого поджанра, однако книгой и авторским талантом впечатлилась.

Это мое первое знакомство с творчеством Марии Семеновой, и до чего же потрясающе она пишет! Стилизация под старину, отлично выдержанные характеры, динамичный сюжет, который не дает заскучать ни на мгновение, детальная проработка мира. Главный герой не стал для меня идеалом (знаю, что многим дамам он запал в душу и понимаю почему), однако как персонаж, безусловно, очень интересен. Завидовала его умению не вестись на провокации и игнорировать колкие реплики в свой адрес) А уж Нелетучий Мышь - это просто самая большая моя любовь))

Сюжет в книге немного размытый в том смысле, что здесь нет четкой прорисовки поставленной задачи и ее выполнения, обозначения четкой проблематики и ее решения. Некоторые сюжетные линии и вовсе как будто брошены и не доведены до конца. Хотя подозреваю, что это просто крючки для продолжения истории, раскрытые в последующих частях цикла.

Резюмируя, могу сказать, что славянское фэнтези - это всё-таки не моё. Однако даже "не свой" жанр, как видно, можно читать с интересом, если книга написана талантливым автором.

Шикарное фэнтези, основанное на древнегреческих мифах!
Гермес прекрасен, Амфитрион прекрасен, Иолай прекрасен, Геракл - два в одном очешуителен! А еще были Лихас, Аид, Хирон, всех не перечислишь. Гигантов жалко, как и их родителей.
Очень интересно было следить за взрослеющими героями, за тем как менялся вечно юный бог Гермес научившись любить. А уж как переживала в особо волнительные моменты. Последняя часть особо мрачная, конечно, но не может снизить того поразительного эффекта, который произвела на меня книга. Кстати, насчет отцовства, по-моему все понятно после слов слепого оракула, еще когда Алкмена была беременна. А природа Павших по-моему здорово выкручена, завидую фантазии авторов, так увязавших две мифологии.
Только в прошлом году освежила свои знания о мифах Древней Греции в пересказе Стивена Фрая и тут такая встреча. Плюс познакомилась с замечательным автором (тоже два в одном, как и герой), который рассказывает историю всем известного героя с неизвестными подробностями. Историю от зачатия до смерти и еще немного после. Диалоги Аида с Гермесом были очень интересны (как и все остальное))
И, кажется, у меня появился новый кумир среди исполнителей аудиокниг - Дмитрий Игнатьев, он же digig. Какой у него голос! Как здорово он исполняет роли разных персонажей - никого не перепутаешь.

Удивительно, но я не ожидала, что мне может так понравится славянское фэнтези. Ну не очень я этот поджанр люблю. За исключением нескольких книг, обычно оно меня не радовало. А здесь увлекло и с интересом прочиталось.

Сейчас так смотришь, а ведь ничего нового и сверхоригинального, зато написано здорово. И история не строится на мести, хотя она и присутствует. Род уничтожен, но Волкодав выжил, пройдя через настоящий ад. И отомстил. Тут Семенова делает потрясающе классную штуку - она не концентрируется на одной мести и не превращает свою книгу в путь до её свершения. Это только часть сюжета, которая ещё аукнется нашему герою. Но это будет потом, а пока Волкодава, а вместе с ним и читателя, ждут приключения.

Как ни странно, мне больше всего понравилась самая спокойная часть книги, а именно пребывание Волкодава и его "семейства" в Галираде. Здесь Волкодав раскрывается. Через его поступки писательница показывает нам своего персонажа: его привычки, его характер, его отношение к вещам и людям. Я увидела сурового и замкнутого человека, но с широкой и чистой душой. Он какой-то правильный при всей своей неправильности. За такой настораживающей внешностью скрывается великодушие и свой кодекс чести. То, что совершает Волкодав, он делает не по доброте душевной, а потому что считает, что так правильно. Что так надо. Он не может пройти мимо. Пройти мимо - неправильно. Он честен и прямолинеен. И не врет себе.

Остальные персонажи тоже интересны. Красавица Ниилит, расчудесный и просто волшебный Тилорн, умница-разумница Елень, гордый Эврих - положительные герои со своим характером и своими недостатками. Поэтому они воспринимаются, как по-настоящему когда-то существовавшие люди. Не менее хорошо нарисованы и злодеи. Особенно выделяется "брат" кнесенки Лучезар, который подаётся как спесивый негодяй и предатель. Зато красивый. Что, впрочем, ничего не меняет.

Что касается самих приключений, то вот за них я и снизила немного свою оценку. Путешествие вышло достаточно предсказуемым, сценарий угадывался. И что нападать будут постоянно, что битв не избежать, что племена разные на пути повидают, и что пойдут не туда, куда надо бы... Предугадывается.

Текущий рассказ здорово украшают воспоминания, сны и видения. Последние, как нечто мистическое, дающее ниточки к настоящему и будущему. Красиво.

Ну а концовка... Не знаю. Какое-то у меня к ней странное отношение. Точнее, оно так и не сложилось чётко. С одной стороны интересно, с другой немного жаль, что пришлось покидать найденный, казалось бы, дом. Есть от этого чувство потери. И грусть-печаль. Зато где-то там, возможно, наши герои обретут что-то ещё. И найдут то, в чем каждый из них нуждается. Они все чего-то ищут.

Намерения ознакомится с полной библиографией любимых авторов, или авторов, произведших неизгладимое впечатление каким-либо одном шедевром, у меня постоянно наталкивается на одно и то же препятствие — доходит очередь до романа, который не нравится. Или сюжетно, или стилистически.
Чтобы не быть голословным, приведу полтора десятка примеров:
Сальников. После "Петровых" был в восторге, но застрял на "Отделе";
Валентинов. В восторге от "Ока силы", читал всё сооавторство с Олди, книги про Спартака. Хочу одолеть "Крымский цикл", но этому мешает своеобразная "Сфера", которую, к тому же, уже читал когда-то;
Бурцев (Бурносов и Косенков). Читал все оккультно-конспирологические боевики. Решил идти по порядку, и застрял на "Охоте на НЛО";
Рафф. Гениальные "Злые обезьяны", позорная "Страна Лавкрафта". Застрял на его главном "кирпиче" "Канализация, газ и электричество";
Садулаев. Ну тут не застрял. Осталось прочитать только один его роман "Шалинский рейд". Но так как про войну, пока отложил;
Паланик. Ещё один автор, у кого непрочитанным остался один роман. "Призраки". Отпугивает каннибализм.
Рубина. Прочитал, всё, что было интересно. Главные ее тексты — три трилогии. Но застрял на ранних вещах и не могу добраться до "Маньякак Гуревича";
Бэнкс. "Культура" гениальна, но не могу продраться через средневековые прогрессорские "Инверсии" и добраться до его нефантастических вещей ("Фабрику", естественно, читал);
Флинн. Потрясающие космооперы, отличная конспирология. Застрял на "Эйфельхайме";
Макс Барри. В диком восторге от его "Лексикона", но на дебютной "Компании" — стопор;
Роберт Ирвин. После "Арабского кошмара" решил, что маст рид. Один или два романа ещё прочёл, один скипнул и всё равно застрял на "Утончённом мертвеце" (очень, кстати, популярное на западе название для романа);
Рушди. "Флорентийская чародейка" очаровательна. Застрял на томине "Дети полуночи";
Гибсон. Понятно, что надо читать, но "Страна призраков" не даёт двинуться дальше;
Эко. Прочёл всю его конспирологию. То, что осталось — не вдохновляет.

У Кирилла Еськова прочёл и "Америkа (reload game)" и "ROSSIJA (reload game)", все повести и даже эссе, настолькл нравится стиль и эрудированность автора. И вот перед "Кольценосцем" решил прочитать "Баллады о Боре-Робингуде". И всё. Вроде и смешно, и вуду, как-то не заходит. Тут уж и "Чиста английское убийство" вышло, а я несколько лет как до легендарного " Кольценосца" не доберусь!
Решил — пусть Боря посторонится.

Итак, "Последний кольценосец". Потрясающее владение сменой оптики. Вот у нас взгляд с высоты птичьего полёта на битвы; вот вся глобальная подоплёка конфликта Мордорской цивилизации и закатных королевств; а вот уже локальная и подробная история небольшой, но матёрой группы приключенцев.
Конечно, это роман-ревизия и роман-деконструкция. Конечно, к Средиземью это имеет крайне опосредованное отношение.
Но мне такой подход нравится. Магия против Науки. Не было страшных орков, троллей и лорда Саурона. Был союз народов. Барад-Дур стоял на пороге промышленной революции. Гэндальф решил помешать этому и сохранить идиллически-магическое статус-кво.
Назгулы — Орден защитников мира Восхода.
В романе два главных мерзавца — Гэндальф и Арагорн. Один ретроград, другой — властолюбивый негодяй.

Интонационно роман похож не на высокое фэнтези, а на весь мультимедийный корпус творений о Гражданской войне. Герои изъясняются не как персонажи эпоса, а как казаки, белогвардейские капитаны и интеллигенты-учёные. Вначале так вообще "Белое солнце пустыни" с закопанным по шею гондорцев. Считаю, это сознательный намёк и якорь для читателя.
Безусловно, напоминает "Касабланку" и Ле Карре.

Назгул перед смертью даёт военврачу-учёному невыполнимое задание. Помогать главному герою будут орокуэн-разведчик и барон-гондорец, превосходный фэхтовальщик.
Невольный комизм — в контрасте декораций Арды, словечек и присказок революционной поры и обнажении скрытых пружин происходящего.
Вообще, смена ролей напомнила мне "Тёмного Баламута" Олди — деконструкцию Махабхараты. Ведь и правда, Пандавы отъявленные подонки и их единственное преимущество в том, что они победили и на их стороне был Кришна. А так — все учителя отвернулись и перешли на сторону Кауравов, братья совершили кучу дел, подпадающих под тяжкие статьи УК любой страны.
Так и во "Властелине колец" — возможно, нам рассказывают историю со стороны победителей, делая из Мордора Империю Зла и приукрашивая Арагорна: некроманта, чей путь к трону сопровождали очень уж удобные для него совпадения.
Конечно, в творчестве Еськова никуда без игр спецслужб. Это такой же "водяной знак" автора, как олигархи и буддизм у Пелевина. Не будучи знатоком шпионского жанра, тем не менее, заявляю, что шпионские игры в любом романе Еськова — лучшее, что читал по теме.
От Арды только скрупулёзно воссозданная география и предыстория.
Сюжет — не уступает по драматичности Толкину, а по реалистичности, сопереживанию и глубине погружения, где-то и превосходит, на мой взгляд.
Роман потрясающий!
Читать обязательно!
10(ПОТРЯСАЮЩЕ)

Свет и Тьма, Добро и Зло - автор остаётся верен своим любимым темам. Но сейчас он решил не проводить между ними резкой грани - размыть, превратить в оттенки серого. Поднимая вопрос выбора, Лукьяненко предоставляет миру шесть различных тенденций развития. Назвав их условно векторами, позволяет стать человеческими двойниками: вектор силы (прототип - украинский полковник Николай Шедченко), вектор творчества (прототип - литератор Ярослав Заров, в котором узнаётся сам автор), вектор власти (прототип - депутат Рашид Хайретдинов), вектор гуманизма (прототип - врач Анна Корнилова), вектор развития (прототип - мальчик Кирилл Корсаков), вектор знания (прототип - профессор Аркадий Львович Зальцман). Борьба за первенство не будет условной - победитель должен остаться один (одна пара-вектор) в физическом смысле слова. Какая тенденция победит, по тому пути будет развиваться человечество в ближайшее время. До прихода новых Визитёров.
Неожиданно к шестерым противникам добавляется седьмой - профессиональный киллер Илья Карамазов. Ему не требуется вектор-двойник, его рекомендует сама Тьма.
Сюжет фантастического романа представляет собой сражение за победу любой ценой - заказываются убийства, обговариваются планы, ведутся переговоры, заключаются союзы... Кто-то стреляет нагло, кто-то втыкает нож в спину; идёт в ход хитрость и дипломатия; не всем удаётся быть стойкими до конца...
Как развиваются события, кто побеждает, на кого делать ставки - эти вопросы не является основными в романе. Не случайно в тексте очень много диалогов. Идёт спор. Каждый отстаивает свою точку зрения, свою правду и мораль. Кто принесёт в мир красоту и доброту. Это точно не Посланница Добра. Меня даже покоробило, как жестоко обошёлся Лукьяненко с любовью. Да, этим словом человек называет совершенно разные понятия - от пристрастия к поеданию шоколада до патриотических чувств к Родине. Любовь бывает жертвенной и эгоистичной, нарциссической и любовью ко всему человечеству, библейской и извращённой... Но сделать её воплощением Дьявола - это слишком.
Писатель задаёт в романе слишком много вопросов и, кажется, что ему самому хотелось бы отыскать на них ответы.

Чем станет мир без доверия?
Чем станет мир без надежды?

Пожалуй, слишком многого я ожидала от столь распиаренной истории, по итогу получив пшик вместо фейерверка. Да, читается легко, быстро и даже с интересом, но послевкусия никакого абсолютно.

Главный герой - Антон Городецкий, и он сотрудник Ночного Дозора. Т.е. в числе других состоит на службе у Света и следит за тем, чтобы темные не нарушали некогда заключенный договор. Но возникает ситуация, когда Антону становится ясно, что белое - не всегда белое, а черное - не всегда черное.

И вот читала я, читала... И не за что мне было зацепиться. Главный герой какой-то мутный, вечно рефлексирующий и пессимистично настроенный. Есть пара дамочек с хорошим (в плане прорисовки образа), но не реализованным до конца потенциалом. Пожалуй, главы Дневного и Ночного Дозоров получились более или менее интересными. Вот, пожалуй, и всё.

Развязки многих конфликтных ситуаций показались притянутыми за уши. Добро постоянно ставило зло на колени и зверски убивало (ну ладно, не постоянно, но было дело!). Герои не вызывали эмоционального отклика. А еще, неожиданно для меня, именно в этой книге почему-то сильно коробила фирменная привычка автора вписывать волшебные, либо фантастические элементы в суровый российский быт.

В целом, вполне читабельно. Объем небольшой, стиль у автора простой, так что за этой книгой можно отдохнуть от более серьезной литературы. Но лучше не подходить к ней с завышенными ожиданиями - это городское фэнтези без особых заморочек.

Книга очень комфортная в чтении. Очень быстро она читается. Просто скользишь по страницам с легкостью перышка. Но это не значит, что с этой легкостью теряется глубина смысла, полновесность текста.

В свое время я довольно много читала книг, написанных русскими авторами в девяностых двадцатого столетия. Это в большинстве своем были детективные романы. Но в "Осенних визитах" тоже очень много от тех романов девяностых. Ощущение безысходной мрачности, какой то будничной, депрессивной серости, безнадежности и бессмысленности. Думаю, эти черты объединяли многих авторов тех времен. Ну роман то и написан в 1995-96 годах.

В СНГ жили 6 человек, очень разных. Мальчик - поэт, мужчина - писатель, депутат - азиат, женщина - врач, украинец- полковник, профессионал - киллер. И в один из осенних, серых дней к каждому из них пришел Визитер - воплощение их тайных желаний и мыслей. Всякий из них пришел с желанием власти, и желанием подарить человечеству бесконечное счастье. Но у Визитеров оказались очень разные методы достижения тотального благоденствия. И их Прототипам не очень то понравилась эта вся каша, которая вокруг них заварилась.

В романе нет положительных героев. Нет Добра в его самом прямом и примитивном понятии. Есть люди, которые борятся за что - то свое, в основном - за выживание. И в этой борьбе нет места сантиментам и благородству. Потому когда герои потихоньку уходят со сцены, их совсем не жаль. Просто интересно - а что же дальше.

Автор также подвязал к своим героям -Визитерам реальных исторических личностей. Сталин, Иисус, Чингисхан, Наполеон - это все Визитеры, которые победили своих коллег тем или иным способом, и которым удалось таки подарить свое видение счастья человечества миллионам. Хотели они того, или нет.

Роман читательски просто идеален - легкий в чтении, интересный, динамичный. Автор, конечно, поднимает ряд философских и этических проблем. Но это настолько ненавязчиво, что если от романа этого не ждешь - то и не увидишь. А увидишь немного жутковатый, занимательный текст, где все, что нужно есть.

Только я распрощалась с разочаровавшим меня автором - очень похоже, что я нашла нового любимого автора...
Ааааа! Простите. Нет, все равно - ааааааааа!!!! Я ума не приложу, почему не решалась браться за Ахейский цикл. Не знаю, что меня останавливало - может, страх завышенных ожиданий. Но это было полное попадание по всем фронтам! История не только Алкида (более известного как Геракла), но и его брата-близнеца Ификла, отца (как минимум одного из них) Амфитриона - а также их многочисленных родственников и окружения, божественного и не очень. Авторы интересно переосмыслили классический миф, нивелировав два распространенных клише - подвиги и ненависть Геры. И вместо этого разворачивают целое эпическое полотно - от начала и до конца. Это читается как семейная сага - к героям привязываешься, у них прописаны характеры, мотивация. Меня подловил твист от авторов в середине. У меня была очень осознанная и литературная реакция - "Обалдеть!". Вот это я понимаю вотэтоповорот. Понравилось, как авторы спустили богов (Семью) с Олимпа и как-то... очеловечили что ли. Особенно преуспел в этом Гермий a.k.a. Гермес. Их теплые братские отношения с Дионисом были, конечно, очень забавными, как и весь эпизод с сатирами. Жаль, что обошлось без Афины - она вроде по мифам тоже Гераклу помогала. Ну да ладно. Очень понравились все эти семейные отношения - братские, особенно родительское отчаяние. Да уж - не везло бедному Гераклу с бабами. Что последняя, и такое чувство, что от имени Мегара и произошло слово "мегера". Да уж - не та Мег, которую мы знаем) И не тот Филактет. Конец пролился на меня такой светлой грустью - вот так течет людская слава...
Я не перестаю восхищаться языком автором. С восточной вязью все понятно. Но тут возвышенный греческий стиль со всей их велеречивостью сочно перемежался вполне современными (для времени книги) словечками, острыми, как стрелы. Может, кому-то не нравится такой микс - я же очень люблю подобное литературное хулиганство. Уж очень оно выверенное и к месту. Я наконец-то посмеялась вместе с книгой.
Сомневаюсь насчет жанра. Героическое и эпическое - да. Но не то фэнтези, к которому мы привыкли. Это не то развлекалово, с которым можно расслабиться и не морщить мозг. Здесь как раз мозг придется наморщить как следует - чтобы разобраться не только в богах (с их многочисленными прозваниями), но и бесконечных -адах и -идах и их родственных связях. Герои тоже часто об этом задумываются. И вообще - много битв, вина и женщин. Обычно я войнушки ради войнушек не очень жалую - но увлекательный сюжет и отличный язык меня с ними примиряли. И, конечно, очень обильный объем - что-то рассказывается подробно, что-то (например, подвиги) проходит по касательной за кадром. Не представляю, сколько работы авторам пришлось проделать, чтобы соткать такое полнокровное эпичное полотно.
Не знаю даже, стоит ли рекомендовать. Я была в восторге, потому что ну все звезды сошлись - любовь к греческой мифологии и ХОРОШИМ переосмыслениям мифов, яркие персонажи, к которым привязываешься, юмор, залихватский хулиганский стиль авторов. Не скажу, что любовь к мифам обязательна - но очень желательна. Хотя бы чтобы понимать, кто все эти древнегреческие боги, герои и люди и за что им такое.
Уважаемые авторы - спасибо вам большое за книжное удовольствие! Как говорится, пишите еще. А я, похоже, теперь официально в клубе "Олди пришибленная". Отправлюсь-ка, наверно, теперь в древнюю Японию - отчаянно хочется чего-нибудь японского.

После прочтения «Герой должен быть один», хотелось только одного. Чтобы эта книга, цикл не заканчивались. Уникальный взгляд на греческую мифологию, оригинальность, яркие герои, фирменный юмор от Олди, захватывающий сюжет. А герои такие знакомые еще с детства, вдруг стали живыми, понятными, близкими и совсем не мифическими. Кто же не захочет продолжения?

Вот с таким настроем брался за следующую часть ахейского цикла, рассказывающую об Одиссее. Прошло немало времени, пролистано немало страниц, прежде чем мне удалось поймать ритм книги, привыкнуть к странному с непривычки способу рассказа истории. Но ничего, всё обошлось. Да, это было не так увлекательно как о Геракле, но всё - таки Олди остаются Олди. Зато было труднее, что тоже бывает полезно. По этому тексту не пробежишься легкой поступью, но всё равно это было интересно.

Уверен, что я не понял и половины того, что хотели сказать авторы. Просто я так и не смог понять, как думал и чувствовал Одиссей. Не смог и всё. А вот этому «думал и чувствовал», хотя «думал» тут лишнее. Как говорил сам Одиссей, я не умею понимать. Текст представляет собой какой-то заоблачный уровень само рефлексии главного героя. Здесь мало, что о внешних событиях. Это даже не путешествие в древнюю Грецию, чем бы она ни была, это путешествие во внутренний мир, Номос, главного героя. А по ритму, книга часто напоминала какие-то аффирмации на тему «Я вернусь, я вернусь, я вернусь!» в разных вариациях и тонах.

И всё же есть и общее с первой книгой цикла. Во-первых читатель может узнать о финале земной жизни Геракла (одного из них), интересные подробности встречаются. Во-вторых, Олди опять не стали пересказывать общеизвестное, сосредоточившись на событиях, упомянутых в оригинале, мимоходом. Это становление Одиссея как личности, подробности его детства. Рассказывается интересные моменты о родителях героя, его родине Итаке. Ну и главное – Троя. Со всеми вытекающими последствиями. Что, как и почему. Здесь самая классная придумка авторов – это Ахилл! Такого героя мы еще не знали. Только ради того, каким увидели писатели Ахилла и кто виноват в его гибели, стоит почитать эту книгу.

Да, не самый простой для восприятия текст, да не самый линейный сюжет, да скорей всего многое останется непонятным, но всё равно книга однозначно достойная прочтения всем для кого мифы Древней Греции немного больше, чем просто мифы.

«Не всем быть орлами, - сообщил Игар глухо. – Куры со всех сторон полезнее».

«Скрут», это загадочный сказ о том, на что же готов пойти один человек, а за ради другого, также про то, что не всегда, любовь бывает тому причина, если глубже капнуть.

Сразу скажу - мне понравилось. И финалом я вполне довольна.

В тёмном… тёмном лесу, куда ступают только, либо отчаявшиеся глупцы, либо и то и другое разом… жил скрут и не было… чудища страшнее его.
По старой легенде, которую мало кто слышал:

«Скрут - существо... в которое превращается, по преданию, смертельно обиженный человек».

Игару и Илайзе, двум новобрачным, ещё Алтарь не остыл… не повезло, потому как, их выбрал скрут, спеленал их в свою паутину, как мошек, а после… сделку предложил Игару:

«Ты пойдёшь к людям… Ты найдёшь среди них женщину, настоящее имя которой – ТИАР. Запомни хорошенько – Ти-ар… Конечно, она может зваться и другими именами, но настоящее её имя – это. Ей около тридцати лет… Чуть меньше. У неё тёмные, с медным оттенком волосы, и карие с прозеленью глаза. Ищи ее в провинции Ррок.»

Тиар взамен на Илайзу, дабат. Да будет так.

Может сама судьба проверяла двух влюблённых, а может и Святая Птица, та, которой поклонялись люди… Ещё вчера, Игар был послушником, птенцом, пока не бежал.

Любимая женщина
Уличная девка
Калека…

Кто из них, более достоин, остаться в живых?
Кто вправе решать, кому жить, а из кого «щи варить»?
Другой человек, вправе? Если да, то, кто ему дал это самое право?
А чем он лучше простого убийцы?

Не только эти двое, Игар и Илайза, будут проводниками на страницах книги, есть ещё и третье звено, маленькая девочка, выжившая когда-то на поле боя. Спаситель, увёз её из отчего дома, согласно обычаям своего края, увёз далеко-далеко, чтоб в дальнейшем, когда она вырастет, стать ей мужем.

Вся книга, будто затянувшаяся легенда, о любви настоящей, о поддельной любви, о том, что любая жизнь… бесценна.

Книга, про которую не стоит… много говорить, стоит читать, а кому… да чёрт его знает.

Я же, давно на неё зарилась, да всё не решалась и… так радостно было – не обмануться.

Нет ничего хуже – привязаться, перегореть, а потом привязаться опять. Это мучительно. Это – почти наверняка смертельно

Влад Палий - обычный школьник. Не хулиган и не ботаник, особо ничем не выделяется среди сверстников. Вернее, не выделялся. До той памятной драки, когда решил заступиться за одноклассника.
После вполне типичного для школьных будней инцидента, для Влада всё изменилось. Оказалось, что он владеет странным даром - привязывать к себе людей.
Патологическая тяга к нему учителей и соучеников поначалу вызывает недоумение и шок. А тут ещё первая любовь, навязчивая и надоедливая, и видно, что девушка не в себе и это ненормально. И Влад начинает кое-что понимать.
Это пока так, догадки, потом маленькие эксперименты, а потом и осознание своего могущества.
И это было бы оригинально и забавно, если бы не грозило тем, кто к нему привязывался… смертью. Да, даже так. Он становится наркотиком для людей. Контакт с ним - приговор для тех, кто некоторое время вступал с ним в контакт.
Понадобилось много времени, чтобы понять свой странный и страшный дар «привязывать» к себе людей. Только понять, обуздать его не было никакой возможности.

Позади остались школьный годы и первая жертва дара - лучший друг. После того, как Влад узнал о его смерти, он понял всю силу «уз», которыми наградила его судьба.
Одиночество - вот отныне его удел. Чем меньше контактов, тем спокойнее. Не привязываться ни к кому, не любить, не ощущать потребности общения.
Благо, профессия писателя позволяет ему быть эксцентричным, прослыть оригиналом и нелюдимкой.
И всё же приходится контактировать с людьми. Агентами, читателями, поклонниками. А ещё он мужчина, и у него есть потребности. Но всё это так, случайные связи. Мимолётные, без привязки к конкретному человеку. Главное вовремя остановиться.

А потом появляется она. И вся, годами выработанная стратегия, ломается, как карточный домик. Потому что она такая, как он. И в то же время совсем другая. А он то надеялся спрятаться от людей!

Такая ли уж фантастика этот роман?
Что такое совесть людская? Что есть наши поступки по отношению к окружающим? Что есть наша жизнь? Большая гонка на выживание, служение себе подобным, или обоюдный симбиоз человека и человека.
Мы в ответе ща тех, кого к себе привязываем? Или, когда чувства кходят, каждый сам по себе? И неважно, есть дар, или нет.

Влад и Анжела сошлись в равном поединке. И победителя здесь не будет. Даже несмотря на благие намерения одного из противников. Потому что кто-то свою долину совести отбросил на второй план. А кому-то чужая сломанная ветка болит.
Что тут ещё скажешь? Долина совести у всех разная.

Ф/Ф
5/6

Не знаю, почему в аннотации указаны жители одного города, судя по книге, так живут все обитатели созданного авторами мира, за исключением нескольких изолированных поселений - наследство эксперимента по увеличению инстинкта выживания, что ли. Плюс несколько мутантов, которым генетически передалась неспособность оказаться в пещере. Что приводит к росту агрессивности в реальном мире. Так что вроде бы Пещера нужна для того, чтобы в реальности люди не боялись темноты и незнакомцев и могли жить спокойно. Ценой за что является смерть во сне "сон его/её был глубок и смерть наступила естественно". Правда не все так хорошо, как хочет показаться. Потому что всё-таки есть мутанты и поселения, потому что на человека с повышенной виктимностью начинается настоящая охота. Потому что желая оградить население от агрессии выплеснувшейся в реальность, а с ней и возможности войн, власти пойдут на многое. Так что герои поступают так как велит им сердце или эгоизм или чувство справедливости. А о последствиях авторы предлагают задуматься читателям, хуже станет людям или лучше остается за рамками книги. Я не то, чтобы много прочитала книг Дяченко, но мне кажется, они любят такую двусмысленность, двойственность, которая свойственна и жизни. Ведь очень часто бывает, что прав не кто-то один, а каждый прав частично. И бывает, что и действие и бездействие приводят лишь к ухудшению ситуации.
Мне книга очень понравилась, я приняла судьбу героев близко к сердцу, поэтому в конце очень расстроилась и чуть ли не впервые не могу решить как оценить книгу, то ли на 5, то ли на 2. Так что четыре звезды не совсем отражают мою оценку, но нули я ставить не люблю.
А вот исполнителю однозначно , очень мне понравилось как Максим Галиц рассказал историю. Я даже не помню, какие голоса были у женщин, значит они были естественными. И точно герои все узнавались по голосам. И в целом очень приятно и увлекательно было слушать. Единственное, чего мне не хватило, это пауз перед сменой героя. Как будто в одном абзаце дело происходило, а в книге скорее всего и *** были.

Роман из числа тех книг, прочитав которую (даже ещё не прочитав, а во время чтения) и поняв, что читаемое произведение является частью цикла (книга является второй в серии), немедля идёшь шарить по всяким интернет-ресурсам и скачиваешь книгу первую и книгу третью и тут же всё накопатое закидываешь в букридер и обе книги помещаешь в список своих хотелок, дабы не забыть потом прочитать и первую и третью, а буде возникнут и последующие (что сильно вряд ли), то и их сюда же, на читательский суд. И дело даже не в авторском дуэте (для меня имя Андрея Лазарчука, равно как и имена Андрея Столярова и Вячеслава Рыбакова, является неким штампиком качества, да и к творчеству Михаила Успенского отношусь с должным пиететом) — хотя сама книга ко мне в руки попала именно из-за этого славного писательского дуэта, а ещё и в великолепном узнаваемом и страстно любимом и почитаемом в давних времён литературном стиле, да и в полёте фантазии безусловно тоже.

Всё-таки пресловутые 90-е, как бы мы их не хаяли и не упоминали кто едва ли не с дрожью в голосе, а кто с мрачным ожесточение буквально выплёвывая эти число-цифры — девяностые! — всё-таки эти времена оставили после себя сильный отпечаток. Причём не только в упомянутых выше дрожи и ожесточённости, но ещё и в сильном тематическом литературном наследии — сильном не только в силе эмоционального воздействия литературы, написанной на их тему, но и в количестве произведений, так или иначе «воспевающих» эти времена. Времена и нравы (ну, в общем, вы помните древнелатинское «O tempora! O mores!» и понимаете смысл отношения и к упоминаемым временам, и к нравам, конечно же, тоже).

Этот роман не то, что упоминает об этих 90-х, но, в общем-то, полностью к ним принадлежит. И не столько событийно-содержательно-сюжетно (тут как раз есть хождения по другим временам и мирам), сколько по этой энергетике нового смутного времени, по атмосфере безнадёги и распада, по ароматам тления и по ощущениям едва ли не хаоса, по крайней мере приближающегося армагеддеца.

Однако, на самом деле признаков этого времени в романе не так уж и много, авторы вовсе не ставят себе целью погрузить читателя в то, что он — читатель — и так переживает и проживает в режиме онлайн (роман написан буквально по самым свежим следам девяностых — книга вышла в 1999 и ещё никто ничего не забыл). Но ставят перед собой (и перед читателем) вопрос — как мы докатились до жизни такой и что со всем этим делать? И пытаются прикидочно дать ответы на ту и другую часть этого двуединого вопроса. Отвечая методами социальной фантастики с примесями и оттенками эзотерической мистики и не без приключенческо-боевиковского формата повествования. Во всяком случае некто суперменского типа в романе точно имеется, однако вовсе не рэмбовского типажа с поигрывающего мышцами груди, но и не без груди тем не менее.

Всё это дело сдобрено изрядной порцией юмора, приключенческого напряжения и с частицей философствования, однако вовсе не занудного и напряжного, а вполне читабельно-понимабельного.
Так что книга не просто гуд, но я бы даже сказал зер гут!

Простая вроде бы метафора о человеческой жизни как реке, доведенная до странного абсолюта, с вогулами и млением. Многослойный, как торт «Наполеон» из тысячи листов, роман Иванова затягивает. Он похож на хороший сухой херес, терпкий, с неожиданным послевкусием.

Сначала автор ошарашивает вас многоэтажной терминологией, следуя завету Ивана Ефремова из « Таис Афинской » - погрузить читателя в реалии места и времени действия, заставить пережить культурный шок, а потом сделать для него все эти льяла и ургаланы привычными вещами.

Сам Осташа, напоминающий юного мастера-колокольщика из «Андрея Рублева», которому батя не открыл секрета, мечется по Чусовой вверх-вниз, подчиняясь суровому замыслу автора раскрыть перед нами новую «энциклопедию русской жизни», не имеющую никакого отношения к дворянскому быту. Раскольники, никонианцы, кабаки, артели, строительство барок, инородцы, бабы, скиты – все пронесется перед нами всего за год, подготовив Осташу к делу всей его жизни – сплаву по Чусовой.

Иванов еще раз убедил меня в том, что непрямой путь чаще самый правильный. Его мрачноватый рассказ о сплаве чугуна по Чусовой расскажет вам об экономике России времен Екатерины больше, чем сам Кулишер в « Истории русского народного хозяйства » и курсы истории экономики в профильных ВУЗах.

Если вам интересен не только текст, но и география, при чтении книги всегда держите под рукой карту, и вы вместе с караваном барок понесетесь на северо-запад от Ревды к Каме, почувствуете все эту кровеносную систему рек, по которым уральский чугун тёк в европейскую Россию.

Жаль, что в конце книги нет списка использованной литературы, как это принято в академических изданиях. Мне стало безумно интересно, откуда Иванов почерпнул все эти поистине энциклопедические сведения о бытовой магии и суевериях. Вся мощь описания «верхнего (и нижнего) мира», вся эта мутация угро-финских верований в страшные русские сказки, вогульская жуть, эпический, невероятный Ермак-мракоборец, былинный богатырь. Просто продирает, заставляет поежиться и содрогнуться от скрытого древнего ужаса.