Война конца света

Вступая в воды Льосы, трудно было предугадать то, что ожидало впереди. Образ реки - это первое, что приходит в голову при описании общих ощущений от чтения. Льосу можно сравнить с рекой тихой и вялотекущей на поверхности, но со многими опасными течениями, омутами и сводящими ледяной водой ноги ключами. В романе нет острых углов, резких поворотов, внезапных литературных решений - все очень плавно. Так плавно, что скоро начинаешь задыхаться, пропитываясь пылью, иссушиваясь под палящим солнцем, страдая от голода вместе со всеми. Рука не дрожит у автора, ничего не колыхнется у читателя. Плавное повествование, обвалакивая, сглаживает все на свете, включая эмоции. На страницах гибнет много людей, которым был уделен свой лист, биографии которых уже были озвучены, а значит, он вошли в нашу…

Мы любим трагедию. Мы обожаем конфликты. Нам нужен Дьявол, а если Дьявола нет, мы создаем его сами. (с) Чак Паланик

Реальная война с точки зрения порядка и организованности удивительно походит на охваченный пожаром бордель. (с) Анджей Сапковский

Помните, как в 90-х годах страну охватила эпидемия концов света? Это пришлось на мое детство, и я помню, как нам раздавали яркие газетки с антихристом (что странно, внешне вполне симпатичным), а с 95-го концов света мы ждали каждый год.

Ждем и сейчас. Подвели майя (может, просто оставили где-то следующую часть календаря), подвел астероид, который якобы должен бздякнуться о нашу грешную землю, но каждый раз обходит ее на расстоянии трех космических сантиметров, теперь вся надежда на планету, которая вроде как в сентябре должна... Но тоже подведет.…

Рано или поздно любому читателю, особенно после н-ой сотни книг, приходит в голову, что и он бы смог написать не хуже. Особенно в свете расплодившихся руководств по написанию собственных текстов и приснопамятных баб в электричке, к примеру. Таких вот начитаешься и сам начинаешь копытцем землю рыть, мол да, я этого достоин. С Льосой все сложнее. Это как рыба, посмотрит на птицу, которая из такой же рыбы когда-то эволюционировала, и захочется этой рыбе летать, а потом представит всю эту механику, размах крыла, силу ветра, миллионы лет эволюции и такая, ой да нафиг, останусь рыбой, в иле вот ковыряться можно. Вот с Льосой примерно так же. Читаешь его и понимаешь, настоящий альбатрос, а я унылый морской огурец.

В далекой Бразилии в конце 19 века, в далеких каатингах Байи, в засушливых…

Бразилия у меня всегда ассоциировалась с весельем и карнавалами и я даже думать не думала, что там были войны и революции, хотя там ведь тоже живут обычные люди, но для меня они всегда были чем-то эфемерным, я никогда особо не задумывалась как они там живут, мне было достаточно карнавалов и футбола, но теперь не буду поспешно судить жизнь людей за границей, все оказалось не так волшебно. В 19 веке в Бразилия появился очень интересный человек - он ходил по стране, был верующим, чинил церкви и приводил в порядок кладбища, он не хотел своей славы, но она была и у него появились последователи, которые стали сопровождать его в странствиях - убогие, калеки, преступники. Его прозвали Наставником. Его боготворили как Иисуса, потому что считали, что он и есть Иисус. В 1889 году Бразилия…

- Что вы за люди, что вы за люди такие? Почему не ушли, не убежали, пока можно было. Ведь это безумие - сидеть в этой мышеловке, ждать, пока прикончат. - Некуда бежать, - отвечал Леон. - Это раньше мы бежали. Вот и добрались до Бело-Монте. Здесь наше место. Больше бежать некуда. "Война конца света"

Священников, пришедших исполнить долг милосердия - похоронить мертвецов Канудоса, встречает чудовищное зловоние, оно ощущается за многие мили. И еще странный, никогда прежде не слыханный никем из них звук. Понять, что смрад исходит от тысяч разлагающихся тел, несложно, но источник шума определяется не сразу. Только когда глазам открывается город, сплошь - как черным ковром -покрытый грифами-урубу. Время от времени какая-нибудь из птиц тяжело взлетает и показывается полурасклеванный остов,…

Знали – победы не будет, Знали – победы не ждать. Но, проиграв, возвращались, Опять умирать. Верни им небо, тоску по дому утоли, Посеребри путь звездной пылью Верни им небо, Хозяин света и любви, И в знак прощенья, дай вновь крылья, Дай вновь крылья им. Тени бескрылые рядом с тобой бродят, Им одиночество сердце тоской сводит На этой Земле Многие тысячи лет… © Catharsis - Крылья

Хорошая книга. Если бы я могла написать только эти два слова и поставить точку, если бы я могла промолчать, как делаю всегда, когда заканчиваю действительно хорошую книгу, у которой ни отнять, ни прибавить, которая западает в сердце и тревожит душу. Если бы я только могла показать словами ту тоску, то отчаяние, ту радость, которое я испытала вместе с героями книги... Удивительно до чего некоторые читатели…

Как часто язык сам подкидывает нам непрошенные значения слов. Канудос. До "Войны конца света" это был для меня пустой звук. Я даже не знала, как там ставить ударение! Но вы вслушайтесь в это: Кануууудос - как тоскливо и нудно звучит этот протяжный вой. И сомнения отпали.

Нет, действительно стыдно не слышать ни-че-го об истории, пусть даже Бразилии. Канудос - деревня, в которой вместе со своим Консельейру (Наставником) обосновались религиозные фанатики. Люди просто хотели жить и умереть в своей вере: без переписи, без гражданских браков, по-старинке в деревянном гробу - просто по-католически. Но политики имели свои виды на сообщество "мятежников" - и вот уже армия отправляется подавлять "восстание монархистов и британских подстрекателей". Пять лет под строгой цензурой и обывательское…

"Лишь на первый взгляд война, которую они вели, была войной лохмотьев с мундирами, сертанов с побережьем, Бразилии традиционной с новой Бразилией, войной в понятном и общепринятом значении слова. Все мятежники были неколебимо убеждены в том, что они – ревностные воины веч- ной, вневременной рати, бьющейся со злом для тор- жества добра, и великая эта битва идет от начала времен, с сотворения мира."

Как часто вы задумываетесь о времени? Его хочется собирать, накапливать, чтобы потом тратить на то, что хотелось, а не на то, что приходится. Кажется, что ты должен посвятить время одному, но вот оно уже отнято другим. Времени не хватает, и ты заедаешь его, чтобы оно не так стремительно уносилось, но неужели ты веришь, что гравитация твоих телес притянет его? Существует древний,…

Кажется, Льоса специально напрягся, чтобы "реабилитировать" латиноамериканскую литературу, избавить от аристократической лености и поэтичности, характерных для Маркеса или Амаду. Я повелась на чьи-то слова о магическом реализме, красивом языке, бразильской экзотике, интеллектуальной, "шахматной" многоходовке. Я получила простое повествование, хаотичность изложения, натурализм крестьянского бунта без капли магии и экзотики (беднота она и в Бразилии беднота, великая интернациональная рвань). Стереотипы отошли в сторонку, жалобно поскуливая. Хорошо это или плохо?..

Читалась книга очень тяжко. Мне трудно читать историю, если точно знаю, что ничем хорошим она не закончится (а когда крестьянский бунт заканчивался чем-то хорошим?..). А если концовка очевидна... важно, чем наполнена середина.…

Николай идет на кухню, почесывая зад. Поставив кипятиться чайник, он протяжно зевает и зависает – немигающий взгляд будто улавливает призрака. Вдруг Николай вздрагивает, берет газету с кухонного стола, листает её, бормоча равнодушным тоном: – Че там у бразильцев? Николай бегает глазами по строкам газеты и проговаривает шепотом некоторые фразы: – «Идет гражданская война в Бразилии… Республика – юный правящий режим в Бразилии – пытается подавить мятежников штата Баия, во главе которых находится Антонио Наставник – проповедник… Если с властьимущей стороной всё более-менее ясно (она свергла монархический строй в 1888 году), то сторона восставших представляет загадку. Почему же? Потому что, во-первых, «приближенные» Наставника – бывшие головорезы, бандиты и насильники. И потому что,…