Хорхе Луис Борхес. Собрание сочинений в 4 томах. Том 2. Произведения 1942-1969 гг.

В 1938 году Хорхе Борхес лежал в больнице с заражением крови (как описано в рассказе "Юг") и, чтобы не умереть, выдумывал истории. Так появился Пьер Менар, автор Дон Кихота. Потом автор Пьера Менара вышел из больницы, поехал в загородное поместье и был убит поножовщиком в придорожном альмасене. Тогда же он написал бесконечное число рассказов, эссе и стихотворений и, для разнообразия, прожил известную всем нам жизнь, а, быть может, в какой-то из неисчислимых отдельных реальностей и все еще жив.

Основным литературным занятием Борхеса было изображение в форме рассказа (и любой другой форме) своих любимых представлений о тексте и вечности, чаще всего заключенных в форму или метафору литературного лабиринта, изобретенного и построенного им во множестве вариантов. Так он словесно рисует Великую…

Прочитала в декабре «Сад расходящихся тропок» и «Книгу песка». Это было моим первым знакомством с Борхесом. Я была под таким впечатлением от этих произведений, что естественно, захотела продолжить знакомство с автором. И вот передо мной 800 страниц чуда под названием Борхес. Очень часто я буквально глотаю книги. Но только не Борхеса. Его я читаю по нескольку страниц, дозирую, как бы пробуя на вкус и получаю от этого кайф. Его слог чистый и изысканный. Ему присущ какой-то лоск. Для меня он стоит особняком от всех других. Он ни на кого не похож. Это интеллектуально-интеллигентная литература.

Очень трудно сказать, рассказать, о чем произведения Борхеса. Но они поражают совершенством.

В тонких и необозримых пространствах им написанного можно теряться снова и снова, как в смертях и…

навіть виділити нічого не можу – все просто чудово. один з авторів, яких можу читати у будь-який момент і будь-якій кількості.

Чем меньше произведение, тем труднее написать к нему рецензию. Даже не рецензию, а так, несколько строк. Ты идешь по саду расходящихся тропок, послушно сворачивая вслед за автором и, вдруг, он приводит тебя к такому концу, предвидеть который нельзя. Выбор человека, выбор поступков – всего лишь счастливый случай во времени, но не в пространстве. Вечно разветвляясь, время ведет к неисчислимым вариантам будущего. А может, я заблудилась в его саду?

К этому тому (как, впрочем, и ко всем остальным) переводчик Борис Дубин написал на редкость пространное и заумное предисловие. Однако в одном касательно данного тома он стопроцентно прав: во втором томе собран Борхес из Борхесов, самые лучшие и поражающие воображение произведения великого аргентинца.

Фантастика на грани реальности и реальность на грани фантастики в "Вымышленных историях": сто томов энциклопедии Тлёна ("Мир станет Тлёном....Но мне все равно", - напишет в конце этой новеллы Борхес), кто-то попытается стать Сервантесом и написать Дон Кихота, в Вавилоне идет жестокая лотерея ради жестокой лотереи, Вселенная предстает в виде библиотеки, где безумные люди ищут книги то в надежде, а то и в отчаянии что-то узнать, а каталогизаторы пытаются привести этот хаос к порядку, кто-то…

Во втором томе собрания сочинений Хорхе Луиса Борхеса, как отмечают критики в предисловии, собраны наиболее известные и наиболее удачные его новеллы. В частности, это касается сборников "Вымышленные истории", "Алеф", "Создатель" и "Новые расследования". Почти каждая новелла обращает к сознанию человека, образу его мыслей и чувств, творчеству, наряду с особым пониманием смысла литературы, письма и слова. Особенно яркий пример - "Вавилонская библиотека", где вся Вселенная - собрание бесчисленных книг, а люди - их читатели. Интересными мне показались у Борхеса символы огня и воды, когда огонь - устойчивый символ преодоления, выхода за границы времени, а вода - собственно, и является символ времени. Эссе об Эдгаре Аллане По отчего-то сильно растрогало. Как-то я по-другому представляла…