Пятнадцатилетний капитан

Глава четырнадцатая. Что теперь делать?

Итак, после перехода, длившегося целых семьдесят четыре дня, после упорной борьбы со штилями, противными ветрами и ураганом «Пилигрим» кончил тем, что выбросился на берег.

И все же миссис Уэлдон и ее спутники возблагодарили провидение, почувствовав себя в безопасности. Ведь они были на материке, а не на каком-нибудь злосчастном острове Полинезии, куда могла бы их забросить буря. В каком бы месте Южной Америки они ни высадились, все равно им нетрудно будет возвратиться на родину.

Но «Пилигрим» погиб. От него остался лишь бесполезный остов, и за несколько часов прибой унесет его обломки. О спасении груза нечего было и думать. Однако если Дику Сэнду и не удалось сберечь корабль и привести его владельцу, он все же вправе был гордиться тем, что целыми и невредимыми доставил на берег всех находившихся на борту, и среди них жену и сына Джемса Уэлдона.

В какой части южноамериканского побережья погиб «Пилигрим»? На побережье Перу, как предполагал Дик Сэнд? Вполне возможно: ведь после того как корабль миновал остров Пасхи, ветры экваториального течения гнали его к северо-востоку. При этих условиях он, разумеется, мог с сорок третьего градуса южной широты попасть на пятнадцатый градус.

Необходимо было как можно скорее установить, где именно потерпел крушение «Пилигрим». На побережье Перу много портов, городков и селений, и если бы предположение Дика Сэнда оказалось правильным, легко было бы добраться до какого-нибудь населенного пункта. Но эта часть побережья выглядела совершенно пустынной.

Это был крутой, но не слишком высокий берег. Узкая песчаная полоса была усеяна черными обломками скал. То тут, то там в скалах зияли широкие трещины, кое-где более отлогие места позволяли взобраться на гребень утеса.

В четверти мили к северу скалы расступались, давая выход маленькой речке, которую с моря не было видно. Над речкой склонялись многочисленные ризофоры – разновидность мангрового дерева, – существенно отличающиеся от своих индийских сородичей.

У самого гребня обрыва, как они тут же обнаружили, начинался густой зеленый лес, который тянулся вдаль, до линии гор, возвышавшихся на горизонте. Будь кузен Бенедикт ботаником, он пришел бы в восторг от бесконечного разнообразия совершенно новых для него древесных пород.

Тут росли высокие баобабы, которым раньше ошибочно приписывали невероятное долголетие и кора которых похожа на египетский сиенит, а также веерники, тамаринды, перечники и сотни других растений, не встречающихся в северной части Нового Света и непривычных для американцев.

Но странно было то, что среди всех этих деревьев не встречалось ни единого представителя многочисленного семейства пальм, которое насчитывает более тысячи видов и распространено почти по всему земному шару.

Над берегом реяли стаи крикливых птичек – главным образом ласточек с иссиня-черным оперением и светло-каштановыми головками. Кое-где взлетали куропатки – серые птицы с совершенно лишенной перьев шейкой.

Миссис Уэлдон и Дик Сэнд заметили, что все эти птицы не очень боятся людей. Они позволяли приближаться к себе, не проявляя страха. Неужели они никогда не видели человека и не научились остерегаться его? Неужели этот пустынный берег никогда еще не слышал ружейного выстрела?

У берега меж камней прогуливались неуклюжие птицы – по-видимому, небольшие пеликаны; они набивали мелкой рыбешкой кожистый мешок, который висит у них под нижней створкой клюва.

Над обломками «Пилигрима» уже кружились чайки, прилетевшие с океана.

Птицы, видимо, были единственными живыми существами, посещавшими эту часть побережья, если не считать, разумеется, множества насекомых, которые могли бы заинтересовать кузена Бенедикта. Однако ни у птиц, ни у насекомых не спросишь, что это за берег, и узнать название страны можно было только у какого-нибудь местного жителя.

Но жителей тут не было, или по крайней мере ни один из них не показывался. Нигде не виднелось ни дома, ни хижины, ни шалаша. Ни один дымок не поднимался в воздух ни на севере – по ту сторону речки, – ни на юге, ни в густом лесу, уходившем в глубь континента. Не было никаких признаков того, что этот берег когда-либо посещал человек.

Дика Сэнда это очень удивило.

– Где же мы? Куда мы попали? И никого, кто мог бы нам это сказать!

Действительно, никого не было: если бы какой-нибудь туземец приблизился к ним, Динго поднял бы тревогу. Собака бегала взад и вперед по песчаному берегу, обнюхивая землю и опустив хвост, и глухо ворчала. Несомненно, она вела себя очень странно, однако ясно было, что ни человека, ни животного Динго не чуял.

– Дик, посмотри-ка на Динго! – сказала миссис Уэлдон.

– Да, это непонятно! – промолвил юноша. – Можно подумать, что собака разыскивает чей-то след.

– Действительно, непонятно, – прошептала миссис Уэлдон. Затем она добавила: – А что делает Негоро?

– То же, что и Динго, – ответил Сэнд, – рыщет взад и вперед по берегу. Впрочем, здесь он волен поступать, как ему угодно. Я уже не вправе отдавать ему приказания. Его служба кончилась после крушения «Пилигрима».

И правда, Негоро ходил по песчаной косе, осматривал речку и прибрежные скалы, словно пытался что-то вспомнить. Бывал ли он уже здесь? Вероятно, если бы ему задали такой вопрос, он отказался бы ответить. И лучше было не обращать внимания на этого столь необщительного человека. Дик Сэнд видел, как Негоро пошел по направлению к речке, и как только он скрылся за прибрежными утесами, перестал думать о нем.

Динго злобно залаял, когда Негоро выбрался на берег, но почти тотчас перестал.

Пора было подумать о том, что предпринять. Собственно, прежде всего надо было найти какой-нибудь приют, какое-нибудь убежище, чтобы отдохнуть и поесть. После этого можно будет обсудить положение и наметить план действий.

О провианте можно было не беспокоиться. Не говоря уж о плодах и дичи, которыми изобиловала эта земля, потерпевшие крушение могли воспользоваться запасами с корабля. Прибой выбросил на обмелевшие с наступлением отлива рифы много разных предметов с погибшего судна. Том и его товарищи уже собрали несколько бочек с сухарями, коробки консервов, ящики с вяленым мясом. Вода еще не успела проникнуть в них, и маленький отряд с избытком был обеспечен пищей на все время, какое понадобится, чтобы добраться до ближайшего селения. Так что в этом отношении опасаться было нечего. Запасы провизии были уже переправлены в сухое место на берегу, куда не мог достигнуть прилив.

В пресной воде также не было недостатка. Дик Сэнд сразу же послал Геркулеса принести ведро воды из речки. Но силач негр принес на плече целый бочонок, наполнив его в устье речки, где вода в часы отлива была пресная и вполне годная для питья.

Не приходилось беспокоиться и об огне: если бы понадобилось развести костер, кругом было сколько угодно топлива – сучьев и высохших корней мангров. Старик Том, рьяный курильщик, захватил с собой герметически закрывающуюся жестяную коробку с трутом. Он в любой момент мог высечь искру при помощи огнива и подобранного на берегу моря кремня.

Оставалось только отыскать убежище, где маленький отряд мог бы отдохнуть и переночевать перед выступлением в поход.

И кто бы мог подумать? «Гостиницу» нашел маленький Джек. Бегая у подножия скал, он случайно обнаружил просторную пещеру с гладко отполированными стенами – один из тех гротов, какие море вымывает в скалах, когда волны прибоя налетают на них во время бури.

Малыш пришел в восторг. Он радостно позвал мать и показал ей свою находку.

– Молодец, Джек! – сказала миссис Уэлдон. – Если бы мы были Робинзонами и поселились на этом берегу надолго, мы непременно назвали бы этот грот твоим именем.

Пещера была небольшая, десять – двенадцать футов в глубину и столько же в ширину, хотя Джеку она показалась огромной. Но потерпевшие крушение могли удобно в ней разместиться, а кроме того – миссис Уэлдон и Нэн с удовольствием это отметили, – она была совершенно сухой. Луна была в первой четверти – значит, не приходилось опасаться особенно сильных приливов, которые могли бы достичь подножия скал, а следовательно, и пещеры. Итак, все необходимое для отдыха было налицо.

Через десять минут пассажиры «Пилигрима» уже устроились в гроте на подстилке из сухих водорослей. Даже Негоро пожелал присоединиться к ним и получить свою долю обеда, который они приготовили все сообща. Очевидно, он не счел благоразумным пуститься в одиночку странствовать по глухому лесу, через который текла извилистая речка.

Было около часу пополудни. Обед состоял из сухарей, консервов и свежей воды с несколькими каплями рома. Бат среди продуктов нашел его целый бочонок.

Но хотя Негоро завтракал со всеми, он не вмешивался в общую беседу, когда обсуждался план дальнейших действий. Однако, не подавая вида, он внимательно прислушивался к разговору и, без сомнения, делал из него какие-то свои выводы.

Тем временем Динго, получивший свою долю пищи, караулил у входа в пещеру. С таким стражем можно было отдыхать спокойно. Ни одно живое существо не могло появиться на песчаном берегу без того, чтобы верный пес не поднял тревоги.

Миссис Уэлдон, посадив к себе на колени сонного Джека, заговорила первая.

– Дик, друг мой, – сказала она, – все мы благодарны тебе за преданность, которую ты проявил до сих пор, но освободить тебя от твоих обязанностей мы еще не можем. Ты должен быть нашим проводником на суше, как был нашим капитаном на море. Все мы доверяем тебе. Говори же, что нужно делать?

Миссис Уэлдон, старая Нэн, Том и остальные негры не спускали глаз с Дика Сэнда. Даже Негоро почему-то пристально смотрел на него. Очевидно, его чрезвычайно интересовало, что же ответит Дик.

Дик Сэнд несколько минут размышлял. Потом он сказал:

– Прежде всего, миссис Уэлдон, очень важно выяснить, где мы находимся. Я думаю, наш корабль мог выйти только к берегам Перу. Ветер и течения должны были отнести его примерно к этим широтам. Не находимся ли мы в одной из южных, наименее населенных провинций Перу, которые граничат с пампой? Возможно, я бы сказал даже, что это весьма вероятно: ведь берег кажется совсем пустынным и на нем вряд ли бывают люди. Если мое предположение правильно, нам, к несчастью, придется идти до ближайшего поселения довольно долго.

– Что же ты хочешь делать? – спросила миссис Уэлдон.

– Я считаю, что мы не должны покидать грот до тех пор, пока не выясним точно, где мы находимся. Завтра, после того как мы отдохнем ночь, двое из нас пойдут на разведку. Они постараются, не очень удаляясь от грота, разыскать каких-нибудь местных жителей; выяснив у них все, что нас интересует, они вернутся назад. Не может быть, чтобы на расстоянии десяти – двенадцати миль не нашлось ни одного человека.

– Нужно ли нам разделяться? – спросила миссис Уэлдон.

– Я думаю, это необходимо, – ответил юноша. – Если же ничего разузнать не удастся, если, против ожидания, окажется, что местность эта совершенно пустынна, что ж… тогда мы придумаем что-нибудь другое!

– А кто пойдет на разведку? – спросила миссис Уэлдон после минутного раздумья.

– Это надо обдумать, – ответил Дик Сэнд. – Во всяком случае, вы, миссис Уэлдон, Джек, мистер Бенедикт и Нэн не должны уходить из грота. Бат, Геркулес, Актеон и Остин останутся с вами, а мы с Томом отправимся на разведку. Негоро, конечно, предпочтет остаться здесь? – добавил юноша, глядя на кока.

– Вероятно, – уклончиво ответил Негоро, который не любил связывать себя никакими обязательствами.

– Мы возьмем с собой Динго, – продолжал Дик. – Он может быть нам полезен.

Услышав свое имя, Динго показался у входа в грот и коротко залаял, словно выражая этим свое согласие.

Пока Дик говорил все это, миссис Уэлдон задумчиво молчала. Разлука, даже самая непродолжительная, очень смущала ее. Весть о крушении «Пилигрима», возможно, уже облетела соседние туземные племена, которые могли бывать на побережье севернее или южнее, и на случай, если бы сюда нагрянули береговые пираты, лучше было бы держаться всем вместе, чтобы, если понадобится, отразить их нападение.

Это замечание миссис Уэлдон следовало серьезно обсудить.

Однако у Дика Сэнда нашлись веские доводы против него. Индейцев нельзя сравнивать с африканскими или полинезийскими дикарями, говорил юноша, и нет никаких оснований опасаться, что они способны на разбойничий набег. А пускаться в странствия по этой незнакомой местности, даже не представляя себе, в какой части Южной Америки она расположена и на каком расстоянии находится ближайшее поселение, – это значило бы напрасно расходовать силы. Слов нет, в разделении отряда есть свои теневые стороны, но все же это лучше, нежели всем вместе пускаться вслепую через чащу девственного леса, который, видимо, простирается до самых гор.

– Да и вообще, – настойчиво закончил Дик, – я не думаю, что мы расстанемся надолго. Я даже уверен, что этого не случится. Если мы с Томом не найдем какого-нибудь селения или местного жителя самое большее за два дня, мы вернемся в грот. Но этого не может быть! Я убежден, что мы не пройдем и двадцати миль в глубь страны, как уже определим, где находимся. Я мог ошибиться в счислении – ведь я не делал астрономических наблюдений, и не исключено, что мы находимся севернее или южнее, чем думаем.

– Да… ты, конечно, прав, мой мальчик, – грустно ответила миссис Уэлдон.

– А как вы относитесь к моему плану, господин Бенедикт? – спросил Дик Сэнд.

– Я? – переспросил энтомолог.

– Да. Каково ваше мнение?

– У меня нет никакого мнения, – ответил кузен Бенедикт. – Я согласен со всем, что тут предложено, и готов делать все, что мне скажут. Если вы решите остаться здесь на день-другой, я буду очень доволен: я воспользуюсь этим, чтобы изучить побережье с точки зрения энтомологии.

– Ну, поступай как знаешь, Дик, – сказала миссис Уэлдон. – Отправляйся на разведку с Томом, а мы будем дожидаться вас здесь.

– Прекрасно! – сказал кузен Бенедикт самым спокойным тоном. – А я пойду знакомиться с местными насекомыми.

– Только, пожалуйста, не заходите далеко, господин Бенедикт, – сказал Дик Сэнд. – Мы все очень просим вас об этом.

– Не беспокойся, мой милый.

– А главное, не приносите сюда слишком много москитов! – добавил Том.

Через несколько минут, перекинув через плечо свою драгоценную жестяную коробку, энтомолог вышел из грота.

Негоро ушел почти одновременно с ним. Казалось, этот человек считал совершенно естественным всегда заботиться только о себе. Но в то время как кузен Бенедикт карабкался вверх по откосу, чтобы обследовать опушку леса, Негоро не спеша направился к устью речки и снова исчез за ее крутым берегом.

Джек спал. Миссис Уэлдон положила его на колени Нэн и вышла на песчаный берег. Дик Сэнд и негры последовали за нею. Нужно было посмотреть, нельзя ли, пользуясь отливом, добраться до разбитого судна, где оставалось еще немало вещей, которые могли пригодиться маленькому отряду.

Рифы, у которых разбился «Пилигрим», были теперь обнажены. Над ними, окруженный разными обломками, высился корпус корабля, который во время прилива был почти целиком погружен в воду. Дика Сэнда это очень удивило, так как он знал, что на американском побережье Тихого океана приливы и отливы очень невелики. Но эта странность могла объясняться сильным ветром, который дул к берегу.

Увидев свой корабль, миссис Уэлдон и ее спутники испытали тягостное чувство. На его борту они провели столько дней, пережили столько страданий! При взгляде на бедный, искалеченный корабль, без парусов и без мачт, лежавший на боку, как существо, лишенное жизни, у них больно сжалось сердце.

Но необходимо было побывать на корабле раньше, чем океан довершит его разрушение.

Дик Сэнд и пятеро негров легко поднялись на палубу, цепляясь за снасти, которые свисали с бортов. Том, Геркулес, Бат и Остин занялись переноской хранившихся в камбузе съестных припасов и напитков, а Дик Сэнд отправился в главную кладовую. К счастью, вода не проникла в эту часть судна: корма его и после крушения высоко поднималась над водой.

Дик Сэнд нашел здесь четыре вполне исправных ружья – четыре великолепных карабина с откидными затворами завода «Парди и K°» – и около сотни патронов, тщательно уложенных в патронташи. Маленький отряд был теперь вооружен и мог оказать сопротивление индейцам, если бы они, против всякого ожидания, вздумали напасть на него.

Он не позабыл захватить и карманный фонарик, но географические карты, хранившиеся в носовой каюте, все промокли, и пользоваться ими было невозможно.

В арсенале «Пилигрима» хранились также большие ножи для разделки китовых туш. Дик взял шесть таких ножей, чтобы пополнить вооружение своих спутников, и не забыл еще одно безобидное оружие – игрушечное ружье, принадлежавшее маленькому Джеку.

Остальное имущество, находившееся на корабле, либо погибло при крушении, либо было приведено водой в негодность.

Впрочем, незачем было перегружать отряд поклажей, если до ближайшего населенного места предстояло идти всего несколько дней. Продовольствия и оружия было больше чем достаточно. Кроме того, по совету миссис Уэлдон Дик Сэнд забрал с корабля все деньги, какие нашел, – около пятисот долларов.

Очень немного! Миссис Уэлдон везла с собой гораздо больше, но их нигде не было.

Только Негоро мог опередить Дика Сэнда в этих поисках и присвоить деньги миссис Уэлдон и капитана Халла. Никого другого заподозрить в этой краже было нельзя. И все же Дик Сэнд заколебался. Да, все, что он о нем знал, и то, о чем догадывался, заставляло его опасаться этого замкнутого человека, у которого чужое горе вызывало лишь злую усмешку. Но значило ли это, что он был преступником? Сам Дик был слишком благороден, чтобы так думать. Но можно ли заподозрить в похищении денег кого-нибудь другого? Негры были честными людьми, да к тому же они ни на секунду не отходили от миссис Уэлдон и Дика, а Негоро все время бродил по берегу. Нет, только он мог быть виновен! Дик Сэнд решил допросить Негоро, как только тот вернется, а в случае необходимости даже велеть обыскать его. Этот вопрос необходимо было выяснить до конца.

Солнце склонялось к закату. В эту пору года оно еще не перешло экватор, неся вешнее тепло и свет Северному полушарию, но день этот уже приближался. Оно опускалось почти перпендикулярно к той линии, где небо соединяется с морем. Сумерки были короткими и очень скоро сменились полной темнотой. Это подтвердило предположение Дика Сэнда, что судно потерпело крушение где-то между тропиком Козерога и экватором.

Миссис Уэлдон, Дик Сэнд и негры вернулись в грот, где все они должны были несколько часов отдохнуть.

– Ночь будет бурной, – заметил Том, указывая на черные тучи, скопившиеся на горизонте.

– Да, – подтвердил Дик, – ветер, видно, разыграется не на шутку. Но что нам теперь до этого! Бедный корабль наш погиб, и бури уже не могут причинить нам вреда!

– Что поделаешь! – сказала миссис Уэлдон.

Было решено, что всю ночь, которая обещала быть очень темной, негры по очереди станут сторожить у входа в грот. Кроме того, можно было рассчитывать и на Динго.

И тут вдруг они заметили, что кузена Бенедикта все еще нет.

Геркулес позвал его во всю силу своих богатырских легких, и почти тотчас же энтомолог спустился с крутого откоса, рискуя сломать себе шею.

Кузен Бенедикт буквально был взбешен. Он не нашел в лесу ни одного нового насекомого – ни одного, достойного занять место в его коллекции. Сороконожек, сколопендр и других многоногих было сколько угодно, даже слишком много. Но ведь известно, что кузену Бенедикту не было никакого дела до многоногих!

– Стоило ли плыть пять, а может быть, и все шесть тысяч миль, – жаловался он, – попасть в сильнейшую бурю, потерпеть крушение, чтобы не найти ни одного из тех американских насекомых, которые являются украшением всякого энтомологического музея?! Нет, нет, решительно оно того не стоило!

В заключение кузен Бенедикт потребовал немедленного отправления. Он и часа не останется на этом презренном берегу.

Миссис Уэлдон успокоила этого большого ребенка. Она уверила его, что завтра он будет счастливее в своих поисках, и все забрались в грот, чтобы проспать до восхода солнца, но тут Том обратил внимание на то, что Негоро еще не вернулся, хотя уже наступила ночь.

– Где он может быть? – спросила миссис Уэлдон.

– Какая разница! – сказал Бат.

– О нет, – возразила миссис Уэлдон, – я предпочла бы, чтобы этот человек все время был у нас на глазах.

– Вы правы, миссис Уэлдон, – сказал Дик Сэнд, – но если он добровольно покинул нас, не представляю, как мы можем заставить его вернуться. Кто знает, нет ли у него причин навсегда скрыться от нас…

И, отведя миссис Уэлдон в сторону, Дик поделился с ней своими подозрениями. Миссис Уэлдон нисколько не была удивлена тем, что Дик так же, как и она сама, относится к Негоро с подозрением. Но в одном они с Диком расходились.

– Если Негоро вернется, – заметила она, – это значит, что он припрятал украденные деньги в надежном месте. Раз мы не можем поймать его с поличным, по-моему, лучше скрыть наши подозрения и сделать вид, что ему удалось нас обмануть.

Миссис Уэлдон была права, и Дик согласился с ее мнением.

Между тем Негоро звали снова и снова… Он не отвечал. То ли он зашел слишком далеко и не слышал их, то ли не хотел вернуться.

Негры нисколько не сожалели о том, что избавились от португальца, но, как правильно сказала миссис Уэлдон, Негоро был, пожалуй, более опасен вдали, чем вблизи. И потом, как объяснить, что судовой кок рискнул в одиночку пуститься в путешествие по этим незнакомым местам? Может быть, он заблудился и теперь в кромешной тьме безуспешно ищет дорогу в грот?

Миссис Уэлдон и Дик Сэнд не знали, что думать. Но как бы то ни было, не стоило лишать себя столь необходимого отдыха только ради того, чтобы ждать Негоро.

Вдруг Динго, бегавший по песчаному берегу, залился отчаянным лаем.

– Почему лает Динго? – спросила миссис Уэлдон.

– Необходимо это узнать, – ответил Дик Сэнд. – Может быть, Негоро возвращается?

Тотчас же Дик, Геркулес, Остин и Бат пошли к устью речки.

Но на ее берегу они никого не увидели. Динго больше не лаял.

Дик Сэнд и его спутники вернулись в грот.

Все постарались устроиться как можно удобнее. Негры распределили между собой дежурство.

Но тревога не давала заснуть миссис Уэлдон. Ей почему-то казалось, что этот долгожданный берег не оправдал надежд, которые они возлагали на него, – не принес ни безопасности для ее близких, ни покоя для нее самой.