Издания и произведения

Потрясающе талантливый, удивительно глубокий роман, который оставит неизгладимый след в душе! Ричард Харвелл уловил и облек в слова физическое наслаждение, которое мы получаем от музыки. Покорив сердца читателей по всему миру, "Колокола" по праву стали живой классикой европейской и мировой литературы. Мозес родился от темной страсти глухонемой звонарки и священника. Под звуки колоколов. Чудом выжил, испытал унижения и страдания. Был награжден ангельским голосом, полюбил и испытал ужасную боль разлуки и потери. Какие испытания приготовила ему судьба в обмен на обретение славы и надежды на счастье? Колокола в душе умолкают, когда звучит…

Потрясающе талантливый, удивительно глубокий роман, который оставит неизгладимый след в душе! Ричард Харвелл уловил и облек в слова физическое наслаждение, которое мы получаем от музыки. Покорив сердца читателей по всему миру, КОЛОКОЛА по праву стали живой классикой европейской и мировой литературы. Мозес родился от темной страсти глухонемой звонарки и священника. Под звуки колоколов. Чудом выжил, испытал унижения и страдания. Был награжден ангельским голосом, полюбил и испытал ужасную боль разлуки и потери. Какие испытания приготовила ему судьба в обмен на обретение славы и надежды на счастье? Колокола в душе умолкают, когда звучит…

Родиться от темной страсти глухонемой звонарки и священника. Под звуки колоколов. Чудом выжить, испытать унижения и страдания. Под звуки колоколов. Быть награжденным ангельским голосом, полюбить и испытать настоящую боль расставания. Тоже под звуки колоколов. Обрести славу, надежду и семью. Колокола умолкают, когда звучит голос ангела. Гениальность дарует славу, а любовь придает смысл всему.

I grew up as the son of a man who could not possibly have been my father. Though there was never any doubt that my seed had come from another man, Moses Froben, Lo Svizzero, called me “son.” And I called him “father.” On the rare occasions when someone dared to ask for clarification, he simply laughed as though the questioner were obtuse. “Of course he’s not my son!” he would say. “Don’t be ridiculous.” But whenever I myself gained the courage to ask him further of our past, he just looked sadly at me. “Please, Nicolai,” he would say after a moment, as though we had made a pact I had forgotten. With time, I came to understand I would…

I grew up as the son of a man who could not possibly have been my father. Though there was never any doubt that my seed had come from another man, Moses Froben, Lo Svizzero, called me “son.” And I called him “father.” On the rare occasions when someone dared to ask for clarification, he simply laughed as though the questioner were obtuse. “Of course he’s not my son!” he would say. “Don’t be ridiculous.” But whenever I myself gained the courage to ask him further of our past, he just looked sadly at me. “Please, Nicolai,” he would say after a moment, as though we had made a pact I had forgotten. With time, I came to understand I would…

Потрясающе талантливый, удивительно глубокий роман, который оставит неизгладимый след в душе! Ричард Харвелл уловил и облек в слова физическое наслаждение, которое мы получаем от музыки. Покорив сердца читателей по всему миру, КОЛОКОЛА по праву стали живой классикой европейской и мировой литературы. Мозес родился от темной страсти глухонемой звонарки и священника. Под звуки колоколов. Чудом выжил, испытал унижения и страдания. Был награжден ангельским голосом, полюбил и испытал ужасную боль разлуки и потери. Какие испытания приготовила ему судьба в обмен на обретение славы и надежды на счастье? Колокола в душе умолкают, когда звучит голос…