Генезис Гришковца

Критик: Дмитрий Быков
Рецензия на книгу Театр отчаяния. Отчаянный театр
Оценка: *

Неловко обсуждать своих соседей по короткому списку «Большой книги», но будем считать, что я не конкурент, а просто книжный обозреватель; а книжный обозреватель мимо тысячестраничной книги Гришковца пройти не может.

Объем вас пусть не отпугивает, эта вещь читается так же легко, как слушались когда-то его устные монологи, напоминающие рассказ попутчика в поезде. Стоял за ними, бесспорно, огромный труд – и актерский, и авторский, – но иллюзия непосредственности возникала с первого слова. Роман Гришковца – если это вообще называть романом – восемь таких авторских монологов, и если в его моноспектаклях (например в «Дредноутах») герой иногда сильно отличается от автора, здесь дистанция между ними минимальна.

То ли в кризисе среднего возраста, то ли в кризисе жанра, то ли осознав переломный характер эпохи, Гришковец оглядывается на весь свой актерский и человеческий опыт, пытается проследить генезис своего театра и, главное, мировоззрения. Человек с абсолютной полнотой выразил себя. А он ведь не просто калининградский (ныне) автор, актер и режиссер кемеровского происхождения, он, что называется, типичный представитель. Так он себя позиционирует и сознает.

И вот этого постсоветского человека, рожденного в шестидесятых, опьяненного в восьмидесятых, выживавшего в девяностых, совершенно потерянного в нулевых и вроде как обретшего твердую почву в десятых, Гришковец – на собственном примере и опыте – зафиксировал с абсолютной полнотой. Не скажу, что с беспощадностью – пожалуй, даже и с любованием, – но и это любование со стороны выглядит растерянным и кризисным. И да, конечно, почва, которую он обрел, жалка и убога даже по сравнению с советской; да, его великие иллюзии разбиты, а великие планы смешны ему самому. Но он сохранил главную особенность советского человека – уверенность в том, что малейшие детали его биографии важны, что его быт осмыслен, что все это кому-то вообще нужно.

Он написал книгу, которую можно оставить за себя. И если после нее автор стал вызывать у вас, допустим, раздражение – значит, у него все получилось: вы воспринимаете эту книгу как живого человека, а чего еще вправе пожелать писатель?

* Оценка указана редакцией Livelib