Детективы — цитаты из книг

<...> Она могла бы дойти со своей рюмкой до стоящего в гостиной графина, но вместо этого принесла графин поближе к рюмке. <...>

<...> Наше общество не сможет измениться, если хоть кто-то не начнёт действовать. <...>

Кое-что получше кольта тридцать восьмого калибра. Большой черный автоматический пистолет, австрийский «Штайр GB», великолепный девятимиллиметровый пистолет, который пользовался особой популярностью у его друзей из войск специального назначения на протяжении почти всей его военной карьеры.

По мнению Энн, точность важна в законе, хирургии головного мозга и когда красишь губы. В других случаях радости от неё никакой.

В Нью-Йорке все происходит очень быстро. С точки зрения хронологии и географии. Один район сливается с другим через пару кварталов. Иногда фасад дома выглядит как рай для представителя среднего класса, а за ним в переулке спят бродяги.

– Я смогу купить пистолет в любом месте, – ответил Ричер. – Особенно в Нью-Йорке. Ты какую пиццу хочешь? – А денег тебе хватит? – На пиццу? – На пистолет, – сказала она. – Пистолет будет стоить мне меньше, чем пицца, – ответил он.

Человек долга, который к тому же знает, что невежливо заканчивать личное письмо на первой странице.

... правительство перестало говорить правду и считать солдат, пропавших без вести, погибшими, чтобы потери не казались огромными. В вертолете Виктора было, наверное, десять человек, так? Получается, десять имен не попало в вечерние новости. Это политика, а время для признаний прошло. Они никогда не скажут правды.

Миллионы родителей по всему миру хранят старые письма вроде этого, написанные в разные времена, с разных войн, на разных языках, но с одинаковым содержанием: еда, погода, разговоры о военных действиях, уверения в том, что все будет хорошо.

Потому что это очень тонкое политическое дело. И очень опасное. Ужасный факт, похороненный в истории нашей страны.

Быть плохим человеком — значит делать очень много такого, что сделать необходимо. Даже если не хочется.

– Вы ездите куда угодно и делаете что угодно… – многозначительно улыбнулась журналистка, – с Джеймсоном Винчестером Хоторном. Джеймсон Винчестер Хоторн. – Вы улыбаетесь, – отметила она. – Вы бы тоже улыбнулись, – сказала я, – если бы знали Джеймсона. Он оставался собой – любителем острых ощущений, жаждущим, идущим на риск…

Я не знаю, кто хуже: властная личность или ревностный политик. Я лично предпочитаю веселых бездельников

Я посмотрела на документы траста, на камин – и бросила все бумаги туда. Когда пламя лизнуло страницы, пожирая юридические термины, а вместе с ними и возможность переложить власть и ответственность, которыми я была наделена, на плечи кого-то другого, я почувствовала, как что-то во мне начало распускаться, подобно хрупким…