Зарубежная драматургия — цитаты из книг — стр. 2

– А что если нам раскаяться? – В чём? – Ну… (ищет что сказать) – Мы могли бы не уточнять. – В том, что родились?

Режиссер. Войдемте. Драматург. Каменная лестница, чьи немногочисленные ступеньки выдолблены множеством виновных, которые в разное время по ним поднимались, стены с поблекшими фресками, пустые коридоры, а вот и зал правосудия с ветхой статуей справедливости. Режиссер. Пусто. Везде пусто. Ни судей, ни подсудимых, только…

Режиссер (пораженно) . Так это был не сон? Драматург. О сне и речи не было. Режиссер. Я протестую. Еще бог с ним, с вашим утром, с его серебряным светом и властью; не сомневаюсь, что вы можете договориться и до свободно парящего в небе солнца. Но поймите, что недостаточно дешевой бутафории света и тьмы, чтобы считать дело…

Режиссер. Хочу заметить – меня поражают приемы, которыми вы пользуетесь. Драматург. Я не мастер. Режиссер. И я не критик. Но мне кажется слишком смелым такое решение. Герои словно сотканы из пустоты, голоса приходят из ниоткуда, мы не знаем ни имен героев, ни того, как они живут, судьбы их набросаны скупыми штрихами,…

Шут  Отец в лохмотьях на детей Наводит слепоту. Богач-отец всегда милей И на ином счету. Судьба продажна и низка И презирает бедняка.

Вечно солнца пред зарею Я с востока ожидал, Вдруг – о чудо! – пред собою Солнце с юга увидал.

Так кто же ты? Часть вечной силы я, Всегда желавшей зла, творившей лишь благое.

Кто книгу с мыслью умной и благой Теперь у нас читает, в самом деле? Нет, молодежь до дерзости такой Дошла теперь, как никогда доселе!

Да, теперь мы снова приближаемся к границам нашего остроумия — туда, где человек теряет управление своим рассудком. К чему же ты вступаешь в общение с нами, когда не в силах поддержать его? Хочешь летать — и боишься, что голова закружится? Мы ли тебе навязывались или ты нам?

И каждый, кто желанным обладает, Всегда, глупец, к желаньям новым рвется, Презрев то счастье, что само дается: Чтоб лед согреть, он солнце покидает.

Белинский: Но я хочу быть литературным критиком! Станкевич: Это работа для тех, чья вторая книга не оправдала ожиданий.

Ни в одном сословии, кроме нашего, не считается нормальным поведением с мрачным видом выйти на снег и разрядить друг в друга пистолеты просто потому, что, если верить анонимному писаке, женщина, которая когда-то волновала в тебе кровь, а теперь лишь раздражает тебя, увлечена человеком, который пока ещё находится на первой…

Мы побороть не в силах скуки серой, Нам голод сердца большей частью чужд, И мы считаем праздною химерой Все, что превыше повседневных нужд. Живейшие и лучшие мечты В нас гибнут средь житейской суеты. В лучах воображаемого блеска Мы часто мыслью воспаряем вширь И падаем от тяжести привеска, От груза наших добровольных…

Я, как ключи к замку, вас подбирал, Но у природы крепкие затворы. То, что она желает скрыть в тени Таинственного своего покрова, Не выманить винтами шестерни, Ни силами орудья никакого.

Вагнер Но мир! Но жизнь! Ведь человек дорос, Чтоб знать ответ на все свои загадки. Фауст Что значит знать? Вот, друг мой, в чем вопрос. На этот счет у нас не все в порядке. Немногих, проникавших в суть вещей И раскрывавших всем души скрижали, Сжигали на кострах и распинали

Однако есть ли что милей на свете Чем уноситься в дух былых столетий И умозаключать из их работ, Как далеко шагнули мы вперед?