Классическая проза — цитаты из книг — стр. 5

Мир, Бероэс, это огромный водоворот, в котором люди кружатся, как песчинки, а кружит их несчастье. Ребёнок же своей молитвой даёт людям то, чего я не в силах дать, - короткий миг забвения и покоя...

...у главнокомандующего накануне сражения нет ни отца, ни ребёнка - никого: есть только его армия и неприятель.

Скорее, - ответил он, - человек увидит, что скрыто внутри скалы, чем узнает чужое сердце. В него не проникнуть даже богам. И только смерть открывает мысли человека.

- Она ушла, и вдруг кажется, будто ее никогда не было, — прошептал он. — Я смотрел на нее, а она не отвечала. Что я сделал? Убил ее или сделал счастливой? Она любила меня или я был всего лишь тростью, на которую она при необходимости опира-лась? Ответа я не нахожу. - А он вам нужен? - Нет, — сказал он, вдруг совершенно…

Печаль - как сокровище, данное нам на хранение. Пока стережёшь его один, даже сон бежит от глаз, и только тогда становится легче, когда найдёшь другого сторожа.

Я не ответил. Она сидела передо мной как ма-ленькая, грациозная амазонка, нагая, с бокалом вина в руке, требовательная, не отступающая, хитрая и отважная, и я понял, что раньше ничего о ней не знал. Уму непостижимо, как она выдерживала жизнь со мной, я казался себе человеком, который думал, что обладает хорошенькой…

«А что это — шаровое бытие?» «Мое. Оно нигде не может задержаться, не вправе закрепиться, должно постоянно быть в дви-жении. Бытие эмигранта. Бытие нищенствующего индийского монаха. Бытие современного человека».

Не важен? Ну ко-нечно! Но скажите мне: что же важно, коль скоро не важна жизнь? Ничто, - ответил я, зная, что это и правда, и неправд. — Только одни мы придаем ей важность.

Я дышал, и мне казалось, я дышу в том же ритме, что и вода. На мгновение, на вневременное мгновение, мне даже почудилось, будто я часть моста и вода течет, как мое дыхание, течет сквозь меня. Я полагал это естественным и не удивлялся. И не думал, мысли мои стали столь же бессознательными, как дыхание и вода.

Оно выскользнуло у меня из рук... но было ли целиком моим, когда я держал его? Может быть, теперь у меня есть шанс вернуть его еще более сильным и удержать на-всегда? Теперь, когда оно не меняется? Разве беспрерывно не теряешь то, что как будто бы держишь, именно потому, что оно двигается? И разве оно не останавливается…

Молодой еврей, вернувшись на родину своих предков, создал в одном из школьных классов коллекцию предметов эпохи инквизиции, собирая их с мстительной тщательностью узника, составляющего из отдельных костей скелет своего тюремщика.

– ... каждый деспотизм может держаться или на любви, или на страхе... – А иногда и на том, и на другом вместе... – Но чаще всего на последнем...