Литература 19 века — цитаты из книг

И точно плотина прорвалась: потекли искренние, восторженные речи, каких не говорит человек, когда его сдерживает расчетливая и осторожная трезвость.

He knows he is my sun, but when he chooses to withhold his light, he would have my sky to be all darkness; he cannot bear that I should have a moon to mitigate the deprivation.

Любое преступление вульгарно, ровно как и любая вульгарность преступна. <...> Преступность является исключительной собственностью низших слоёв общества. И я их ничуть не виню. Полагаю, преступление для них то же самое, что для нас искусство, то есть лишь способ получения сильных ощущений.

"Паук давным-давно умер с голоду, потому что по неведению сплел паутину в углу, куда не залетала ни одна муха"

– Хорошо, я отдам вам вещи! – засуетилась Паша, утирая глаза. – Извольте. Только они не Николая Петровичевы… Я их от других гостей получила. Как вам угодно-с… Паша выдвинула верхний ящик комода, достала оттуда брошку с алмазами, коралловую нитку, несколько колец, браслет и подала всё это даме. – Возьмите, ежели желаете,…

– Какие вы, ей-богу, странные… – сказала Паша, начиная обижаться. – Заверяю вас, что от вашего Николая Петровича я, кроме этой браслеты и колечка, ничего не видела. Они привозили мне только сладкие пирожки. – Сладкие пирожки… – усмехнулась незнакомка. – Дома детям есть нечего, а тут сладкие пирожки. Вы решительно…

Я хотел сказать пророку, что у искусства душа есть, а у человека нет. Впрочем, боюсь, он бы меня не понял.

У вас не может быть принципов, вы живете для того только, чтоб приносить зло, это цель ваша, но нельзя же думать, что вы так низко пали, что у вас не осталось и следа человеческого чувства!

— Дорогой мой мальчик, люди, которые любят лишь раз в жизни, на самом деле довольно поверхностны. То, что они называют преданностью и верностью, я называю инертностью или отсутствием воображения. В эмоциональной жизни верность суть то же, что и неизменность в жизни интеллектуальной — попросту доказательство собственного…

Она нервно посмеивалась, не сводя с него взгляда незабудковых глаз. Странности леди Генри не ограничивались её нарядами, которые неизменно выглядели так, будто их кроили в приступе ярости, а надевали в бурю. Хотя она постоянно в кого-нибудь влюблялась, страсть её всегда оставалась безответной, поэтому ей удалось сохранить…

До чего увлекательно ощущать силу своего влияния на другого человека! Ничто с этим не сравнится. Облечь чужую душу в изящную форму и дать ей немного выстояться , услышать свои собственные интеллектуальные суждения из чужих уст, усиленные музыкой страсти и юности, капля за каплей перелить свой собственный нрав в другого,…

Когда лорд Генри вошёл в комнату, дядюшка сидел в суконной охотничьей куртке, покуривал манильскую сигару и ворчал над «Таймс». — Ну, Гарри, — проговорил старик, —что подняло тебя в эдакую рань? Я думал, что вы, денди, раньше двух не встаёте, а до пяти и из дома не выходите. — Поверьте, дядюшка Джордж, дело лишь в…

Молодой охотник то и дело ставил его в тупик с помощью того приёма, который является наиболее действенным для разрушения козней и изощреннейшей дипломатии цивилизованного мира, а именно: отвечал правду, и только правду.

рисунок изображенный на обложке маленьких женщин в издании эксклюзивной классики, это отредактированная картина Пьер-Огюста Ренуара 1841-1919 годов ,, девушки за фортепиано’’. сейчас картина весит в эрмитаже.

Отхаркнëшься поучительным изречением — станет легче. Волк находит утешение в вое, баран — в тëплой шерсти, лес — в малиновке, женщина — в любви, философ же — в поучительном изречении.

Взгляните на нашу зеленую, добрую, смирную землю – сравните их, море и землю, не замечаете ли вы тут странного сходства с тем, что внутри вас? Ибо как ужасный океан со всех сторон окружает цветущую землю, так и в душе у человека есть свой Таити, свой островок радости и покоя, а вокруг него бушуют бессчетные ужасы…

Чтоб истребил господь нечистый этот дух Пустого, рабского, слепого подражанья; Чтоб искру заронил он в кому-нибудь с душой, Кто мог бы словом и примером Нас удержать, как крепкою вожжой, От жалкой тошнота по стороне чужой

Будьте уверены, что если вас, к несчастью, прославляют либо за красоту, остроумие, интеллект, либо за всё вместе святое, половина общества уже желает вам смерти, а другая половина пытается сделать вас как можно более несчастным, пока вы ещё живы.