Рецензии на книги издательства «Chatto & Windus»

Небольшое поэтическое погружение в страхи и мечты первых поселенцев в Австралии. Во время увлекательной игры трое детей неожиданно обнаруживают необычное существо. По всем внешним приметам белый человек, но с повадками аборигена, Джемми не может и двух слов связать на английском, ну и вообще по своим повадкам кажется слабоумным. Появление Джемми разделяет недавно созданное поселение на два лагеря, заставляя каждого создать свое собственное представление о том, кто такой дикарь, кто такой белый человек, и существует ли понятие о человеке, общее для всех. Параллельно мы узнаем истории людей, прибывших на неизведанный континент. Каждый со своими мечтами и целями, каждый со своими победами и разочарованиями. Некоторые главы написаны реалистичной, прямолинейной прозой, некоторые — поэтическими аллегориями, позволяя нам взглянуть на два рода жизни, на два типа сознания. Из их столкновений и переплетений как раз и создается жизнь на новых территориях.

Про то, как некоторые люди слишком упёртые. В Амор попала молния, с тех пор она странная. Она услышала, как её умирающая мать попросила мужа дать обещание, что он отдаст их чёрной служанке домик, в котором она живёт. Он это обещание дал, но выполнять его не собирался. Амор сделала целью своей жизни помощь другим и выполнение обещания, данного её отцом.
Очень странная семейка. Я бы сказала, сюжет довольно незамысловатый, но книгу это совсем не портит. Хотелось бы больше узнать об Амор, почему она такая и что происходит с её жизнью, но вместо этого нам открываются другие персонажи.
Из этой книги я узнала об истории Южной Африки больше, чем из нескольких прочитанных до этого. Не из самой книги, а из поиска тех фактов и имён, которые вскользь упоминаются. История страны здесь главная героиня. Надо сказать, довольно нестандартная.
Довольно спокойная и размеренная книга, в которой всё становится на свои места - рай перфекциониста.

I have somewhat mixed feelings about this book. On one hand, the blurb on the cover says it all : "explosive narrative". It was hard for me to believe, but it is true - indeed, Coco Chanel not only was a "horizontal collaborationist" during the WW2, but she also knowingly worked for Abwehr and SS. Full stop, my world's view has been crashed. On the other side, Hal Vaughan, being an objective historian, diligently lists all the documents and the theories on the subject; that makes reading of the book a bit difficult, as well as making it hard to figure out which truth do we want more to believe.
A couple of my personal take-aways: never mind her talent and energy, in all her actions (be it constant change of the lovers, business deals or providing information to Nazis) Coco Chanel seemed to be fully motivated by her fear of loneliness, desire for power and comfort and by her agressive antisemitism. Of course, all of those could be explained by the circumstances of her upbringing...doesn't make it right for me.
Despite some very "dry" pages, a lot of stories told in the book deserve to be on the screen; it has enough material for 3-4 spy movies and/or political thrillers. Well, that and the life supply of love stories.

На протяжении всей книги меня неотрывно мучил вопрос: это правда Маргарет Этвуд написала, или же Сьюзан Коллинз/Вероника Рот/автор "Пятой волны"/еще кто-то из легиона писателей, ваяющих подростковые антиутопии? Потому что сюжет такой же наивный и ванильный про добро побеждает зло, все счастливы и прочие ми-ми-ми. Если "Рассказ служанки" 35 лет назад был алармистским предупреждением, ярко прозвучавшим на фоне тогдашнего литературного мейнстрима, то "Заветы" - это сборник штампов, ходов и тезисов, обсасываемых на протяжении последних десяти лет в каждой второй книжке. Персонаж, который говорит поговорками - квинтэссенция книги, в которой не сказано ничего нового. Что обидно, поскольку я от Этвуд всегда жду каких-то откровений, свежих идей, взгляда на привычные вещи под другим углом, а в этой книге такого нет и близко.

В романе три рассказчицы: тетка Лидия (которая пишет автобиографию, вспоминая ранние дни Галаада и как она дошла до жизни такой, а потом переходя к текущим событиям пятнадцать лет спустя окончания первой книги) и две девочки-подростка, одна из которых (Агнес) растет в Галааде, а вторая (Дейзи) - в Канаде. Натурально, жизни у девочек имеют сходства (например, ни та, ни другая не живут с биологическими родителями - правда, в конце нас ждет сопливый реюнион), но и кардинально различаются. Дейзи - обычный современный подросток (только где в этом мире гаджеты? вообще ноль упоминаний, кроме "древней" технологии микрочипов), Агнес - девочка, которая родилась уже в Галааде и не знает, как оно было раньше, когда женщинам разрешалось учиться и работать, а не быть тупо машиной для размножения или обслуживания других. Именно в линию Агнес напиханы все возможные стереотипы о патриархальном обществе: все мужчины насильники, поэтому женщина должна быть скромной, покрывать волосы как главный возбудитель и носить закрытую одежду, если изнасиловали - молчи, ибо сама виновата, ну и так далее. Также в этой линии есть и пример оговора - невинные мужчины говорят те же слова, что и виновные, а слушатели не верят ни тем, ни другим (нормас такой плевок во все движение #metoo). Линия Дейзи - это стандартная YA-ка с острой на язык героиней, которая охоча до приключений и даже находит время на влюбленность.

Тетка Лидия же, оказывается, в прошлой жизни была судьей и в одночасье лишилась всего, ну и как бы стала играть по новым правилам, при этом все пятнадцать лет держа фигу в кармане. Но весь сюжет с контрабандой Малышки Николь из Канады в Галаад, а потом обратно с важными документами на микрочипе какая-то ерунда. Да, символизм, но в реальности такая схема вряд ли жизнеспособна, это именно что пафосный ход из молодежных романов, где все готовы погибнуть за правое дело, потому что еще не осознают собственную смертность, а тут этот подростковый менталитет в голове у взрослой тетки.

И за это дали Букера? Тройка чисто из уважения к прошлым заслугам автора.

Вообще-то, насколько мне известно, когда англичане решили организовать в Австралии колонию, указание было попытаться наладить контакт с коренным населением. Но представьте себе степень отчаяния людей, которых увезли непонятно куда, где нет буквально ничего, где им с нуля приходится создавать что-то, пригодное для проживания, в условиях, которые им непонятны, в природе, в которой нет ничего своего. Тяжелые условия ведут к тому, что сильные начинают отыгрываться на слабых. А слабые начинают отыгрываться на еще более слабых – аборигенах. При этом аборигены обрастают все более и более страшной аурой вокруг них, в ненависти к ним сосредотачивается весь страх перед неизвестным и незнакомым. Аборигены живут там, куда белые люди боятся сунуться, они обитают в темноте. Они бесшумно двигаются и возникают из ниоткуда, они обладают тайнами и ритуалами. Они – угроза. Они – континент, на котором не так-то просто выжить.

The conditions of their life up here were harder than any she could have imagined at home because they were so different. Even the openness she had longed for was a frightening thing. There had been a comfort in crowdedness and old age grime and clutter that she only appreciated when it was gone

Вокруг никого и ничего. Маленькое поселение, где все ходят босиком, где нет привычных условий, от которых свободные поселенцы и бежали – грязи, нищеты, тяжелой работы. Тут – открытое пространство, тут свобода, но почему она так пугает? Европейцам не за что ухватиться. Они хватаются друг за друга. Они образуют иерархию, в которой дети растут до того возраста, пока не становятся юнцами, юнцы сидят на крыльце магазина, жуют табак и плюются, пока не становятся взрослыми, взрослые собираются у кого-нибудь на ферме и вместе молчат. Здесь так много тишины и так много недоговоренного, которое вроде и должно быть понятно без слов, но...

И вот эту не_идиллию пронзает событие – трое детей находят белого черного. По всем признаком он абориген, но волосы у него цвета соломы, и когда старший мальчик наставляет на него воображаемое ружье, то внезапно тот начинает говорить на английском. Джемми оказался выброшенным на берег Австралии, где его неохотно, но приняли аборигены, с которыми он и провел свою жизнь. С точки зрения белых людей он недоразвит. Семья детей, которые его нашли, забирает его к себе. И тут деревня делится на две части: одни считают его угрозой, как и аборигенов вообще, вторые считают, что аборигенов надо обучать и вообще пылают страстью помочь. Но Джемми знает, что добра не стоит ждать ни от тех, ни от тех. Можно показать им кусочки того, что он знает, но доверить им все нельзя.

It was out of a kind of reverence, as well as concern for the danger he might put them in, that he concealed from Mr Frazer, who he knew would not notice, a good deal of what he himself could see. Things it was forbidden them to touch, since they were in the care of the men whose land they were crossing; others that only women could approach; others again that were a source of more power than he could control

В такой маленькой книжечке умещается очень много персонажей, каждый из которых прекрасно прописан. Директор школы, молодой и самовлюбленный, достоинство которого сильно уязвлено необходимостью находиться между простых людей в таких неромантичных условиях; пастор, которые увлечен природой и ее загадками, но слабо представляет, что происходит вокруг; маленькая девочка, которая строга к себе и мечтает об утерянном, которого она не знала; мальчик, который невыносимо одинок, но пытается сделать вид, что все хорошо; люди, как пчелы, которые живут по законам улья и которые не любят, чтобы улей тревожили.

It was as if he had seen the world till now, not through his own eyes, out of some singular self, but through the eyes of a fellow who was always in company, even when he was alone; a sociable self, wrapped always in a communal warmth that protected it from dark matters and all the blinding light of things, but also from the knowledge that there was a place out there where the self might stand alone.

Осознания себя и мира вокруг приходит к некоторым из них, приходит по-разному, приходит нежеланным, потому что оказывается, что ты, как член группы, был подвержен тем шорам, которые этой группе характерны. Ты вдруг видишь мир вокруг, и он прекрасен, но ты чувствуешь, что нет больше прекрасного неведения.

Каждое слово, каждый кусочек в этой книге важен, ее невозможно читать быстро, ее надо впитывать полностью. Предложения по три страницы, но как они прекрасны! И как прекрасна мечта пастора, что земля Австралии принесет новое в европейскую культуры, позволит ей обогатиться:

The time will come when we too will be sustained not only by wheat and lamb and bottled cucumbers, but by what the land itself produces, tasting at last the earthy sweetness of it, allowing it to feed our flesh with its minerals and underground secrets so that what spreads in us is an intimate understanding of what it truly is, with all that is unknowable in it made familiar within.

Увы, увы, европейцы переделали все под себя. И только критически сократив количество коренного населения, количество коренных растений, они начали задумываться и пытаться восстановить былое. Но Австралия тем и прекрасна, что в ней все по-другому, и все берет свое:

The forests up there had all day been climbing into the sky and drifting down again to cover all this side of the range with ash; a breath out of the heart of the country. There was no finality in it. He knew that. One life was burned up, hollowed out with flame, to crack the seeds from which new life would come; that was the law.

Эвкалипты размножаются с помощью огня, поэтому и Австралия своего рода феникс. Жизнь начинается и продолжается, заканчивается и опять начинается, и хоть для европейцев аборигены и выглядели дикарями, они понимали эту страну. И поэтому сейчас так много направлено на то, чтобы восстановить культуру аборигенов, чтобы понять, что они знали и как выживали, в том числе и в глубине континента. Сначала убить, потом попытаться вернуть.

Любопытная вышла книга. Вроде бы и на премии номинировалась достаточно (Costa, Women's Prize for Fiction), но каждый раз не добиралась до топа. И в целом создаёт именно такое впечатление: неплохо, но не дотянула. У меня вместе ещё шло постоянное чувство, что я это всё уже читала не раз.

Отсылка к музыке из названия книги — глубже, чем просто любовь одного из главных персонажей к фортепиано. Структура романа трёхчастная — как и соната — и посвящена трём разным периодам.

Первая часть рассказывает о детстве Густава и Антона в середине двадцатого века на фоне маленького швейцарского городка, об их дружбе, конфликтах и различиях. Очень неплохо описано, как разница в материальном положении может сильно влиять на дружбу, вот здесь текст, как мне кажется, делает то, о чём довольно редко говорят в литературе. Обычно дружба побеждает всё, включая финансовые и классовые различия, но в жизни, увы, так получается далеко не всегда.

Во второй части мы переносимся в прошлое и узнаём историю родителей Густава, которая раскрывает причины нынешней жизни. Эта часть лично мне показалась довольно неприятно выпирающей из текста, решение перенестись в прошлое было странноватым, и периодически у меня возникало ощущение, что автор слишком много рассказывает вместо того, чтобы показывать. При этом событийная наполненность и ускорившийся темп сгладили это впечатление, читать было увлекательно.

В третьей части мы уже в конце двадцатого века, когда Густаву и Антону уже за пятьдесят, они всё ещё продолжают общаться, но тут случается одно событие, которое снова перемалывает их жизни и выбрасывает из ставшего привычным уклада. Концовка немножко разочаровала, хотя её и невозможно назвать совсем уж шаблонной.

В целом, эта книга местами напоминала Исигуро с "Остатком дня" (в последней части), недавно прочитанный мной "Tin Man" Сары Уинман, совсем капельку "Маленькой Жизни" Янагихары, взболтать, но не перемешивать. Микс получился приятный, но не особо запоминающийся, просто ещё одна интересная, но не слишком глубокая история, где акцент — на отношениях между персонажами, а всё остальное идёт фоном. Язык очень простой, местами до аскетичности, что не всегда шло тексту на пользу, зато ускоряло его прочтение, так что эту книгу могу советовать в качестве взрослой литературы с простым языком и незатейливым сюжетом для тех, кто хочет читать adult на английском, но боится сложного языка.

Честно говоря, только после прочтения этой книги я поняла, что никогда не концентрировалась на гениталиях персонажей, с которыми тянет идентифицироваться. Мне не хочется выбирать принципиально между Мелани и Скарлетт. Я, может, Ретт Батлер. Но Саманта Эллис всю жизнь ищет ролевую модель именно среди женщин, исключительно среди них. Причем, героини рассматриваются преимущественно из классических книг, местами – откровенно сиропных (да, «Маленькие женщины», я плюю в вашем направлении) а значит, интересы у них довольно стереотипные, к тому же, обсуждение героинь нередко сводится то к внешности, то к их методике поиска-поиска-поиска жениха, что не может не удручать. Более того, Саманте нужны героини, которые будут выглядеть как она, чтобы и прическа такая же, и цвет волос... Нельзя, скажем, предпочитать прочим принцессам Аврору без всяких мучений, если сама ты не блондинка и птицы не летят на твое окно. Впрочем, идею книги эта концентрация на «женском» не портит, да и вообще это крайне субъективная претензия – в конце концов, про это еще в названии указано, а попробовать менструальную кровь на вкус предложили всего один раз.

А идея заключается в том, чтобы проследить свою жизнь в параллели с жизнями своих любимых персонажей, книги о которых читаешь в том или ином возрасте. Для любого книжного червя со стажем опыт получается довольно интересный, даже если любимые персонажи ограничены скользкими пришельцами или умпа-лумпами. Как воздействует характер Лиззи Беннет на поклонницу Лиззи Беннет? Можно ли любить Сару Крю одинаково сильно и в шесть, и в тридцать шесть? Какие отвратительные детали лезут навстречу взрослому глазу из книг, в детстве казавшихся совершенно безобидными? На эти и другие вопросы и пытается найти ответ Саманта, отправляясь в книжное путешествие в прошлое. Делает она это довольно безуспешно, но в голове неизбежно начинают роиться собственные воспоминания и проходить параллели. Правда, трагично близкий мне персонаж не такой аристократичный и сумасбродный, как Кэти Эрншо у Саманты Эллис, – мне нравится с детства Морра, она совсем как я, таращится круглыми глазами со стороны и все растения вокруг нее сдохли. Ну ничего, не всем бегать по болоту за Хитклиффом, в конце концов. Кто-то должен сидеть в кустах сирени и испускать холодок.

Интереснее всего, как мне кажется, будет читать тому, кто уже знаком с большинством описываемых произведений (полный список прилагается к книге), если же вы какую-то книгу не читали, но планируете, это может стать проблемой, потому что в таком случае сюжет – сплошное расстройство. Анализирует-то Эллис только себя и собственные отношения, а вот книги, которые упоминает, она просто пересказывает. Впрочем, если абзац с пересказом пропустить, то получается вполне ничего, нужно только вовремя реагировать на опасность. В целом, выходит достаточно беззаботное и приятное чтение, хотя, заслуга тут, скорее, вспоминающихся любимых книг, а не самой писательницы, отчего поставить высокую оценку просто не поднимается рука.

Этот роман - дневник театрального режиссера и бывшего актера, влюбленного в Шекспира (что не так уж и важно, но нам постоянно об этом напоминают), который вдруг, несмотря на возраст, позволяющий еще работать и работать - 60 с хвостиком лет, решил всё бросить, купил домик у моря и сел писать мемуары. Нет, не забавные истории из жизни актеров, не легкую и развлекательную книженцию, а именно “the deep thing, real analysis, real autobiography”. Вот только все его намерения идут прахом, и Чарльз буквально с первых же строчек скатывается к ничем не примечательному дневничку, где с дотошными подробностями начинает описывать прогулки возле моря, сложности купания в нем, сбор камешков на берегу да каждый прием пищи - что ел, почему именно это, а не другое. Только изредка в этом мелькают какие-то быстро заканчивающиеся попытки писать-таки свою автобиографию, пока в тихую жизнь Чарльза насильно не вторгаются друзья, старые и давно забытые знакомые и даже пропавшая первая любовь, о которых ему просто приходится рассказывать в своем дневнике, возвращаясь к прошлому. И только тогда уже наконец у романа проявляется сюжет.

Но с долгой раскачкой действий можно еще жить, это не самое ужасное, что может быть в книге. Проблемы начинаются тогда, когда практически сразу тебя начинает жутко раздражать главный персонаж. Во фразе “Such is my view, with which some fools will differ” - весь Чарльз: ревнивый, высокомерный, эгоистичный тип, не желающий слушать ни советов, ни других мнений, упёрто и всем назло прущий напролом и относящийся к окружающим его людям как к мусору. Старая любовница, которая устроилась в жизни, наконец всем довольна, после того, как он её с десяток лет назад без объяснения причин стал игнорировать? Плевать, нашему герою скучно, он хочет, чтобы та всё бросила и немного времени (ничего же постоянного он не предлагает, ибо ничего хуже женитьбы для него нет) поухаживала за ним в его домике у моря - этот тип не успокоится, пока не добьется своего. Старая любовь, которая сама же от него в юности сбежала, живет пусть не в совсем счастливом браке, но довольна своим положением и ничего не хочет менять? Нет же, она просто не понимает ничего, она забыла, что любит меня, надо кидаться её спасать, ломать на старости лет её семейную жизнь, ссорить с мужем - и всё только потому, что он себе что-то вообразил. Старый друг хочет пожить с ним и немного помочь по хозяйству? Отлично, пусть будет моим рабом - и относиться к нему будет соответствующе. Т.е. люди, бегающие за ним, как верные песики - для Чарльза это норма. И ведет он себя по отношению к ним так же: и больно пнёт, и обидит, и выставит за дверь, когда начнут надоедать. Ох, я бы такого сама с удовольствием со скалы подтолкнула...

А когда раздражает главный персонаж, сложно наладить какие-то хорошие отношения с книгой. Если постараться и разобраться, то могу понять, почему этот роман может нравиться. Тут есть довольно интересные мысли, моментами встречаются красивые и приятные куски текста, но для меня исправить общее впечатление они уже не могут.

И всё-таки главная претензия у меня к подаче этой истории. Вроде повествование ведется от лица мужчины лет под 60, но по манере рассказа, стилю письма устойчиво создается образ некой влюбленной в себя и до безобразия болтливой дамы, злоупотребляющей восклицательными и вопросительными знаками, у которой ко всему прочему мысли скачут с одного предмета на другой. Сразу вспоминается цитатка с Остин про женскую писанину. Ко всему прочему, Чарльз и ведет себя как девочка: ждет, чтобы женщины за ним бегали, ломается, сбегает от них втихаря через окно, чтобы к нему не начали грязно приставать. Да и в общем, какое-то немужеподобное поведение выходит у Мёрдок. Я ведь даже не могу оправдаться тем, чтобы я подходила к книге с предубеждением (хотя оно есть - я настороженно отношусь к авторам-женщинам, тут уж не поспоришь), скорее наоборот - с надеждой на что-то хорошее, ведь первый прочитанный у Мёрдок роман мне понравился. Но не сложилось.

Любовь опасна для твоего маленького сердца.

Джек родился в Эдинбурге в самый холодный день в истории и, стоило ему появиться на свет, его сердце не выдержало и превратилось в ледышку. Чтобы спасти Джека, акушерка Доктор Мадлен вставляет ему в грудь часы с кукушкой. Подрастая, Джек узнает три правила, главное из которых - не влюбляться, потому что его сердце не выдержит всех сопутствующих этому чувству эмоций...

На деле, разумеется, все идет наперекосяк - какой герой в сказке подчиняется Тому Правилу, Которое Ни За Что Нельзя Нарушать? И, конечно же, не обойдется без колоритного антагониста, любви, долгого путешествия и интересных второстепенных персонажей. Правда, в один (не)прекрасный момент оказывается, что это вовсе не сказка. В сказке отношения Героя и Той Единственной развиваются по одному и весьма предсказуемому сценарию, а здесь все не будет так просто. Потому что любовь - это сложно. Из-за нее придется страдать, и неважно, механическое сердце в груди или человеческое.

PS: удивляясь количеству негативных рецензий вот тут, понесло заглянуть в русский перевод. Не зря плюются, английский значительно качественнее выполнен.

PPS: экранизация совершенно волшебная, хотя смотреть мне ее пришлось смотреть полностью на французском, не понимая ничего, кроме десятка слов. А одноименный альбом-саундтрек Dionysos, пускай был заслушан до дыр еще в 2013, и сам по себе хорош, и к картинке отлично подходит.

Вообще не думала и не ожидала, что мне понравится эта книга. Я , как правило, не читаю романы про войну, потому что это слишком тяжело , и они меня удручают. Поэтому от этого романа я тоже не ожидала какого-то легкого чтения и взялась за него слишком спонтанно. Читала я его больше месяца, хотя сама книга небольшая, и это хорошо. Наверное, 800 страниц про истязания военнопленных, как сейчас модно писать, я бы не осилила.
Начинается все очень и очень невнятно. Главный герой Дорриго Эванс меняет баб как перчатки и кажется слишком духовным и возвышенным, чтобы его можно было понять простому читателю. Понятно лишь то, что он раздираем муками совести. Далее ситуатация немного проясняется, и начинается непосредственно рассказ о событиях военного времени и о мучениях австралийцев в лагере военнопленных где-то в джунглях Тайланда. Это достаточно тяжелая морально для чтения часть повествования.
Потом опять скачок во времени назад, и читатель возвращается к истории любви Дорриго и жены его так называемого дяди ( на самом деле мужа его умершей тети.). Вот эта часть мне как-раз таки не очень понравилась, потому что она изобилует клише. Во-первых, ну что это за любовь? И зачем автору понадобилось так возвышать обычную, извините за выражение, бульварную девку? Да и вообще, плотские соития на пляже - это не совсем любовь, если называть вещи своими именами. Ну да, связь, измена, страсть, интрижка, роман, но никак не любовь, которую можно пронести через всю свою жизнь. Жаль было жену Дорриго. Элла , на мой взгляд, гораздо более выдающаяся женщина, чем эта Эми.
В общем, история любви на троечку, в духе какого-нибудь женского романа. И без нее можно было бы прекрасно обойтись.
Любопытно то, что в этом романе японские командиры и надзиратели этого лагеря показаны как настоящие нелюди. То есть автор , конечно же, описывает все их чаяния и страдания , но на деле подводит читателя к выводу, что у них нет души. Просто нет. Они ни черта не раскаиваются в том, что сотворили. У них просто на каком-то генетическом уровне отсутствует эта способность к раскаянию и состраданию. Накамура , Кота и иже с ними настоящие чудовища, роботы, в которых воспитывали жестокость с детских лет.
Тут, конечно, можно поспорить, что они не виноваты, и их заставляли творить все эти жестокости во имя Императора. Но даже звери по отношению друг к другу более милосердны, чем эти японцы. Они просто воплощения Зла и Насилия на земле во плоти. И , повторюсь, никакого проблеска раскаяния, ни малейшего. Что у Накамуры, что у этого корейца Гоанны, который сам был, по сути, пленным.
Отдельно стоит написать про Дорриго Эванса. Он все-таки главный герой, даже несмотря на то, что больше половины книги формально не про него. Он постоянно чувствует какую-то вину, но за что, непонятно. Чем он был виноват перед этими пленными? Все эти смерти были не в его власти, он делал все, что мог. Печально, конечно, что обычному человеку приходилось играть роль Бога каждый день, решать , кто сегодня отправится на работу в джунгли, а кто останется в "госпитале".
Но главная мораль, наверное, в том, что сам Эванс так и не смог себя за это простить, за то , что он вершил судьбы людей. Да, на самом деле от него ничего не зависело, все решали японцы, но чувство вины от этого никуда не делось и проходило красной нитью через всю его жизнь. Да, он спасал жизни, да , он оперировал в этих нечеловеческих условиях, да, для всех он герой войны, но только сам Дорриго знает, что он не сделал ничего для того, чтобы спасти своих людей. И это при том, что на самом деле он сделал, все что мог.
Мне кажется, ему было бы гораздо легче, если бы он смог кому-то открыться, но он так и не смог. С женой он не был близок, хотя почему, непонятно, и вот всю жизнь он носил все эти душевные травмы в себе.
А так книга хорошая, но не пять звезд, потому что главный герой уж слишком холодный , отчужденный и загадочный, и история любви только все испортила.

Этот роман просто кричит читателю:
Выпусти людей из плена своих представлений о них!

Освободи этих страждущих пленников и освободи себя от «должности» режиссёра их судеб!

Отыщи в море видимом отражение своего внутреннего незримого моря и спаси его! Спаси своё тайное, сокрытое от посторонних глаз море от пересыхания, загрязнения и ВЫрождения. Только так можно достичь ПЕРЕрождения и очищения духа.

The sea is always a refreshment to the Spirit…

Не родился ещё человек, способный обуздать Его Величество Море и обыграть Его Величество Случай своими режиссёрско-сценарными ходами и уловками. “The Sea, the Sea” показался мне самым экзистенциальным романом Айрис. Потому что он убедительнее всех прочих подтверждает эту максиму (кстати, Фаулз (тоже убеждённый экзистенциалист), в «Волхве» выразил похожую идею - о том, что "на атомном уровне миром правит чистая случайность"(с)). Ведь один из главных персонажей так и не покорил Море, другой – Случай, а третий – ни то, ни другое. Первые двое пали жертвами этих стихий, а третий просто осознал своё поражение. Но хватит ли ему мудрости, чтобы сделать это поражение отправным пунктом, началом пути в новую жизнь, - пути, озарённого светом осознания (или новоприобретённого знания/опыта)? Этот вопрос так и остался открытым для меня. Хотя иному читателю финал может показаться вполне однозначным.

"Слуги и снег" — это Шекспир и Айрис в одном флаконе. В целом — хорошо, но по отдельности каждый из них лучше. Я представила, какой роман на основе этой пьесы мог бы выйти из под пера Мердок, возможно, и он был бы не из тех, что сделали ей имя. Лучшие ее романы (на мой скромный взгляд) — это те, в которых она у себя дома, где действие происходит в Лондоне, либо в английском кантрисайде. Даже ирландские декорации в ее романах не внушают большого доверия, что уж говорить о некоем заснеженном европейском государстве. У государства кстати названия нет, как и нет указания на точную эпоху: действие могло происходить, предположим, в Австрии или в Румынии — хоть в 19-м (как это указано в аннотации), хоть даже в 20-м веке. А может, Айрис просто выдумала государство в безвременной эпохе, как Шекспир, допустим, выдумал Иллирию.

Сюжет интересный, темы вечные, я собралась было внести спойлеры, но попутно выяснила, что пьеса не только переведена на русский язык, но даже была поставлена в московском театре "Сатирикон" в 2000-м году. Не знаю, успешно ли. Возможно, для русской публики такая пьеса — самое то, а вот английская публика ее не приняла совершенно, что очень расстроило Айрис в свое время, хоть она и считала себя "бесталанным драматургом"*.

А "Три стрелы" я не дочитала еще. ))

----------------------------------------------------------------------------
* Подробнее об этом можно прочитать в ЖЖ сообществе "Айрис Мердок": ссылка