Здесь - основа для уважительного диалога между гуманитарием и математиком, диалога, полезного для обеих сторон.
В этом диалоге математик обучает гуманитария... нет, не так, не обучает, а делится с собеседником своими представлениями о важности точности, причем не только точности слов, о которой говорил еще Декарт, процитированный нами в эпиграфе, но и точности синтаксических конструкций. Математик в этом диалоге пытается передать гуманитарию способность увидеть логический каркас текста.
Гуманитарий же делится с математиком своими соображениями о важности неточности, он объясняет математику, что "плоть" текста, натянутая на его логический каркас, и контекст, в котором возникает текст, не менее существенны, чем упомянутый каркас. Окружающий мир, говорит гуманитарий, аморфен и расплывчат, и потому неточные, расплывчатые тексты и образы более приспособлены для адекватного его отражения, нежели тексты и образы математически точные.