4

Мемуары женщины-лингвиста, родившейся в 30-е годы прошлого века. Тут меня обрадовал и язык, богатый, красивый, и слог, неспешный, спокойный, смотрящий с высоты прожитых лет, а года то были ух какие! Воспоминания о тридцатых, емкие, бытовые, затем военное и послевоенное время, аресты, дело врачей, институт, абсурдные обвинения в создании несуществующей организации, (а ведь просто собрались компанией на новый год), а затем и взрослая жизнь автора: работа, институт, научные работы, множество интересных людей, встречающихся на пути. Кстати, очень мне нравится, как Фрумкина их описывает, особенно родителей.
Условно я бы разделила книгу на две части: детство, юность, институтские годы и наука. Первую часть я буквально проглотила. Описание всех советских погрешностей, часто недосказанных, на фоне простых, известных деталей быта. К тому же Р. Фрумкина еврейка, поэтому много сказано и ущемлении и открытом антисемитизме в СССР. Но вторая часть книги, концовка особенно, тяготила. Описание диссертации, исследований, хоть и простым, ясным языком написаны, но меня лично не заинтересовали.

Мемуары, проза о жизни научного работника в советское время, человека своего времени, и от этого, правда сказать, жутко: как канцелярская бумага — характеристика или, например, национальность человека, статус его и его родственников могли влиять, ломать, перечеркивать судьбы обыкновенных людей в интернациональном советском государстве.