3.5 МОЙ МУЖ – ДЖОРДЖ БУШ. МОЯ МАМА – БАРАК ОБАМА

Мы живем в отвратительное время, Джэнн. Девяностые годы войдут в историю как одна из тех маленьких, пакостных, застойных заводей, где происходят плохие вещи, люди молчат, дела идут наперекосяк, и всем наплевать, и никто не смеётся, и страх становится моральным принципом.

1992-ой год. Время предвыборной гонки, где за место под солнцем сражаются Билл Клинтон и Джордж Буш. Время, когда всё, кроме политики, уходит на второй план, когда страна находится в полной жопе, и никто не обращает на это внимания, все лишь варятся в этом дерьмовом политическом котле, подставляя друг другу и играя в опасные игры. Время, когда один провокационный журналист пытается сделать для своей страны больше, чем все политики вместе взятые.

Водил дружбу с голландским убийцей-психопатом, был доверенным лицом кандидата в президенты, написал самую честную книгу о самых грязных людях Америки, закидывался всеми известными психоактивными веществами и однажды подкинул Джеку Николсону окровавленное лосиное сердце – всё это – Хантер Томпсон – основатель гонзо-журналистики и автор нашумевшего романа "Страх и отвращение в Лас-Вегасе". Человек, который перевернул мир журналистики и вытащил наружу всю грязь этого мира, не боясь быть посаженным или убитым.

Шутки кончаются, если даже победа превращается в стремительный бег вниз по склону: к невзгодам, разочарованию и тошнотворному ощущению, что вас предали.

Его книга "Лучше, чем секс" – это по сути хроника событий того времени, начиная с убийства Кеннеди и заканчивая предвыборной гонкой 92-го года. Это статьи, когда-то публиковавшиеся в американском журнале "Rolling Stone". В них Томпсон показывает читателям закулисье такого клоунского театра, как политика, срывает маски с красивых лиц кандидатов, показывая всю их сущность. Ричард Никсон – мошенник и политическая свинья, Джордж Буш – человек, спотыкающийся на каждом шагу, а Билл Клинтон курит марихуану "не затягиваясь". И кому в итоге доверить управление собственной страной?

За самим же Томпсоном охотилась полиция, его голову хотели заполучить все, кому не лень, его обвиняли во всех смертных грехах, а он со скоростью пули вылетал из всех передряг и летел дальше, не изменяя своим идеалам и продолжая тыкать всех носом в их же собственное дерьмо. Он осмелился воткнуть шприцы в глаза эпохи потребления, утверждая, что лузер номер один – это его собственная страна – самый большой грех в американской системе ценностей.

Они все такие, – сказал я. – Они прикуют нас к столбу и сожгут заживо перед телекамерами, если решат, что это поможет им попасть в Белый дом.

Так что мы получаем в итоге? Политика – лучше, чем секс? Или это нам говорят лишь победители, те, кто пройдя по головам, самыми грязными способами устранив конкурентов и помывшись в этом котле, смогли занять кресло президента? Я – за такого политика, как Томпсон, честного, открытого и совершенно безумного. Того, кто будучи обдолбанным в хлам, не боялся брать интервью у Никсона и Клинтона, откровенно высмеивая их. Что удивительно, в 70-ых годах он почти смог занять место шерифа в округе Питкин, штат Колорадо. Его предварительную платформу также можно найти в этой книге.

Я не разбираюсь во всех этих политических играх и, пока не погуглил, даже не знал, как выглядит Ричард Никсон, поэтому местами мне было скучно. Но если вы не боитесь тонны политики, если вам интересна эта тема, если хотите взглянуть и лишний раз убедиться на что способны это поколение свиней, чтобы занять тёплое место, очень советую прочитать. Мир Томпсона – это мир ГОНЗО – сумасбродный, гоночный, абсурдный, ширнутый и совершенно безумный. Мир, со всех сторон нацеленный на людей стволами и видеокамерами, мир, где каждая новая идея будет жить не более шестидесяти секунд, мир, что спасается от своего страха и отчаяния всё более шоковыми выпусками новостей, что пожирает отчаяние и цинизм и производит только отчаяние и цинизм.

Это кошмар, плохой фильм, страшная насмешка над всеми нами. Мы сидим в своем гнезде, и зловоние становится невыносимым. Где конец? Когда? Как? И кто победит обман?