Больше рецензий

28 марта 2019 г. 08:38

891

4 Гуманизм: не место среди живых

Биография Элиаса Канетти «Спасенный язык» интересна в первую очередь резкими оценками персонажей, встреченных автором в течение жизни. Обычно это сглаживается, если не касается общеизвестных одиозных фигур, здесь же мы встречаемся с непосредственностью художественного взгляда, как будто речь идет не о самом Канетти, а об его герое.

Центральное место в книге с подзаголовком «История одного детства» занимает мать писателя. Что характерно для ребенка, рано лишившегося отца. Матильда Канетти выведена личностью экспрессивной, властной и бескомпромиссной до грубости.

Характерен эпизод во время Первой мировой войны. Матильда Канетти принимает у себя гостей, среди которых ведет яростную антивоенную агитацию. Войну она редуцирует до убийства, считая эти слова синонимами. Но первое слово, войну, она не использует: слишком уж неприятное. Говоря о войне, дама называет ее просто – убийство.

Среди гостей оказывает болгарский офицер, который тактично отстаивает иную точку зрения. Офицер в отставке из-за перенесенного ранения, которое до сих пор дает о себе знать невыносимыми болями. Все присутствующие знают о страданиях офицера, из-за которых он вынужден покидать вечера раньше остальных. И только пронизанная непоколебимым гуманизмом Матильда Канетти трактует эти уходы тем, что офицер не знает, как парировать ее доводы.

Однажды офицер задает матери писателя вопрос: будь он не болгарский, а русский офицер, который хотел бы продолжать войну после выхода из нее России, как поступила бы с ним Матильда? Недолго думая, дама отправила его на виселицу: приспешникам войны, преступникам против человечества, не место среди живых.

Так замкнулся этот семантический фокус. Объявляя войну убийством, то есть подменяя одно понятие другим, гуманизм Матильды Канетти, не раздумывая, отправил человека на смерть. Даже не на войну, где все же остается вероятность уцелеть (и не маленькая), а сразу на виселицу.

Если нацистов обвиняли в обесчеловечивании своих жертв, то чем, в таком случае, отличаются от них гуманисты вроде вышеозначенной дамы?