Больше рецензий

951033

Эксперт

будет лямзать

28 апреля 2019 г. 20:08

12K

4 За рационализацию

Кибернетика. Электроника. А голова на что? Черепок, он ведь думает, кумекает, варит. Шарики бегают, мысль движется. Мозги шевелятся. Думает человек. Соображает. Руки ать-два. Зарядка. Придумали, лишь бы дурака валять. Лишь бы ни черта не делать. Здоровенный бугай гири поднимает – воздух впустую перемалывает. Пусть он камни таскает. Вагонетки с углём. И платить ему не надо. Если у нас весь трудовой народ по утрам вместо физзарядки начнёт яму копать, у ямища-то будет. Туда воды понакачать и этих, водоплавающих пустить. Гусей! Перспектива: через год на каждого по два гуся. Нет, по четыре – это вместо физзарядки.

Русский концептуализм (суть, соцарт – то, что противостоит государственной идеологии и официальному искусству соцреализма) породил много достойных сынов. И Егора Радова, естественно, в том числе. Но время его, соцарта, давно прошло. В монологе Райкина (написанном Жванецким) из первого абзаца как раз представлена, так сказать, сжатая суть русского соцарта, весьма едко разрушавшего систему понятий советского человека. Да что там, по сути, в этом абзаце можно увидеть схему всех рассказов и романов, допустим, Владимира Сорокина, до, скажем, 1991 года. Нормальное, вроде бы начало, потом резкое переключение в некую дичь и деконструкция всего на свете, часто включая сам буквенный текст. После краха СССР Сорокин понял, что задача, в принципе, выполнена, девять лет молчал, а потом выдал «Голубое сало», да так, что тугосери из общественной организации «Идущие вместе» через три года пожгли его книги перед Большим театром. Такой вот концептуализм, но это совсем другая история.

Д. А. Пригов писал, что в русской культуре, да и всей новой русской истории авторы всяческих проектов уже одним своим заявлением, именованием идеи победоносно считали цель этой идеи уже воплощённой. Примеров тут не счесть, «побеждающих» идей было великое множество. А вот может ли ненаписанный роман быть искусством? Ещё как может. Сожжённый? Естественно. До сих пор не найден изъятый при аресте архив Исаака Бабеля – двадцать четыре папки рукописей. Судя по всему, прямо при аресте сожгли архив Бориса Пильняка. Они есть, их написанные и неизданные рассказы и романы, но недоступны нам. Пока что они находятся где-то в абсолюте, в царстве идей. Радовская Суть из одноимённого романа как раз и есть та conceptus – мысль и одновременно представление, в честь которого назван концептуализм. Доктрина абсолюта. Всё живое и мёртвое вышло из этой Сути, есть суть и рано или поздно туда, в эту Суть вернётся.

Концептуализм изучает границу между реальной жизнью и искусством. Но в произведениях раннего Сорокина, Пригова, Бренера и остальных наших концептуалистов эта граница не нарушается, суть их остаётся на территории искусства. А вот Радов, кажется, попробовал столкнуть чистую идею Сути с максимально тварным материальным миром и посмотрел, как они будут смешиваться. По крайней мере, в одном романе он нарушил границу между Сутью и не-Сутью. Поэтому здесь он отходит от своего фирменного джанки-стиля и берёт формальный соцарт Сорокина. Радов вбивает все «всего лишь буквы на бумаге» Сорокина в реальную жизнь, и с Сутью стакиваются не болванки и заготовки характеров, а живые реальные люди. Заметьте, кстати, не в пользу Сорокина – «Суть» выходит в 2003 году, а схожий по сюжету и проблематике «Путь Бро» Сорокина только в 2004. Не был ли второй роман Ледяной трилогии ответом Радову? Или поклоном младшему товарищу, вскрывшему новый смысловой пласт концептуализма?

Ещё хочу привести цитаты из недавнего отзыва одного читателя на фантлабе, он очень верно ухватил всю суть романа:

На Кольском полуострове на рубеже 1970-1980-х годов два обычных советских человека — репортер и бурильщик — случайно обнаруживают залежь т.н. субстита — первоосновы всего сущего. А сущее, разросшееся благодаря энтропии до размеров нынешней Вселенной, немедленно хочет вернуться к этой самой первооснове. Люди же становятся орудиями и проводниками этого процесса бытийной инволюции. И лишь немногие избранные могут противостоять этой поистине вселенской катастрофе. Предотвратить гибель всего человечества — вот о чем речь идет, ни больше, ни меньше. При этом, по ходу пьесы, герои пытаются прояснить один из глубочайших вопросов философии, сформулированный Хайдеггером: почему во Вселенной существует нечто, а не ничто? Почему что-то вообще существует?

Интересно, что параллельно Радову ту же тему катастрофического возвращения всего живого к примитивной первооснове, но в совершенно ином жанровом ключе решал любимый мной Питер Уоттс. А еще раньше разработал Баллард в Кристаллическом мире. В общем, русские левши могут не хуже, а то и покруче будут аглицких мастеров прозы.

Комментарии


Читал рецензии на Радова, наткнулся на вашу. Абзац про "Путь Бро" немного некорректен, поскольку "Суть" почти идентична "Льду", а не его продолжению. Оба романа были сданы в издательство практически одновременно, и помнится Егор был раздосадован схожестью темы и одновременным выходом книг. Мне "Суть" не понравилась категорически, но впрочем это не более чем мнение.:) Но я увы успел его высказать Егору в достаточно резкой форме.:)


Поразительно. У меня такая же история с Сорокиным тогда произошла


Обругали "Лёд", что ли?)) "Лёд" ужасен. В тот период от Сорокина помнится бывшие друзья офигевали. Он тогда истинно пытался глаза всем открывать как сектант (все его интервью того периода чудовищны), но хорошо, что после написания трилогии эта мания у него прошла. Монастырский в середине нулевых в интервью сказал следующее: (последний абзац там важен, про влипаро:))

– На ваших глазах и при вашем участии разворачивалась карьера Владимира Сорокина как крупного концептуального писателя. Как вы относитесь к его уходу в массовую культуру?
– Как отношусь… Я вообще не могу читать то, что он сейчас пишет. Я уже «Голубое сало» прочел с трудом. Я иногда читаю популярную литературу, например Сергея Алексеева или Игоря Волгина. У Алексеева есть роман, написанный за несколько лет до сорокинского «Льда», практически с такой же атмосферой, что и «Лед», только значительно лучше написано. Что касается Волгина, он, или они (потому что похоже, что под этой фамилией пишет несколько человек), переложил, например, полностью, со всеми деталями, «Остров сокровищ» Стивенсона на бандитскую подмосковную ситуацию 90-х. Или его роман «Подводный саркофаг». Это гораздо увлекательнее, просто несравнимо с Сорокиным. А у Сорокина сейчас что? – Занудность, плохо написано. У него же нет своего языка. Он всегда был замечательным имитатором. Ну а в целом с Володей все нормально – он же просто деньги зарабатывает. Я в этом ничего плохого не вижу. Уважаемый человек, у которого много поклонников, почти как у Филиппа Киркорова. Все, что мог, он уже сделал. Он ведь ситуативный писатель, привязанный к определенному периоду. Он напоминает мне писателя Семена Подьячева и, может быть, разделит его судьбу.
Подьячев потрясающе писал о крестьянской жизни конца ХIХ – начала ХХ века, раскрывая всю ее чудовищность, очень мощно и очень страшно писал. Может быть, поэтому его сейчас почти не вспоминают, постарались забыть всю эту жуть, хотя он, как и Сорокин 80-х, писал очень хорошо.
Если бы Сорокин пошел, что называется, по «пути благородного вана», не в попсню, а «в культуру» в новых условиях, он бы просто сгнил, его физиология к тому моменту не была готова к музеефикации. Поэтому он как бы полностью, по-настоящему сошел с ума по фразе «влипаро в парикмахера зверева». Это тот случай, когда сумасшедшие безапелляционно заявляют: «Я совершенно здоров», «Любите людей!» и т. п. Это очень интересная экзистенциальная трансформация в своих собственных персонажей 80-х.