2 Книжка про шпиёнов

Текста у меня не было. Разгоряченный рецензиями, я воображал себе невесть что. Вернее, все что обещали – лиричнейшее повествование, пиршество стиля, северную экзотику (шаманы, «якутяночки», ГУЛАГ), историю большой любви и возвышающуюся над всем этим фигуру старца Зосимы по классу скульптуры.

Но вот книга. Я открываю ее в ожидании того, что сейчас на меня прольется не какой-нибудь порядком поднадоевший фаворский, а всамделишный, дорровский, невидимый нам свет.

Ничего подобного. Вместо качественной имитации большого западного мэйнстрима передо мной сериал канала «Россия» про кровавую гэбню.

Ахматовский затасканный замес «Я была тогда с моим народом, там, где мой народ, к несчастью был».

Если бы только это.

Все-таки фавор-лайт. Здесь у нас опять новый русский религиозно-философский монументализм. Ахматовские строки надо прочитывать в ключе религиозном и догматическом (а посему не интерпретировать название книги мелодраматически, как подсказывает обложка).

Север, 1943 год. Не ад. Тундра. Земля, «где живут оленеводы», обычные люди-грешники, всякой твари по паре. Промеж них поселяется новый мессия. Творец, скульптор, художник и по совместительству псевдо-Христос Степан Рза.

Далее разыгрывается сюжет – вариация на тему «Легенды о Великом инквизиторе» в переложении для компьютерной клавиатуры. Немного «Мастера и Маргариты» (здесь рецензенты правы). Готово – перед нами новый опус про Бога и человека, смерть и бессмертие (белые выбирают смерть и выигрывают бессмертие). Сопроводительные материалы прилагаются: есть и новое пришествие после посещения Парижа, Италии и Аргентины, и смерть, и воскресение. И Иуда имеется, и отрицание старых богов революционного авангарда в искусстве и политике, приведших в запале гигантских замыслов и строек, человечество на зону, в Заполярье. Пускание рыб по воде тоже включено. Даже Марию пришпандорили для соблюдения традиции.

Художник – бог современности. Не слишком ли самодовольно?

Да, нет, почему бы не воспеть самого себя? Мессия пришел, принес мудрость и культуру, спасая себя, спасает других, а его за это по заветам Федора Михайловича в «шпиёны».

Впечатление от книги такое, что Етоев в детстве несколько перечитал «Библиотечку военных приключений».

Если же вся эта шпиономания прикручена в порядке стилизации, то совершенно зря.

Во-первых, потому что оценить некому, такое нынче мало кто читает. А кто читает, не берет в руки Етоева. Во-вторых, стиль советского шпионского романа совершенно поблек на фоне сегодняшней вакханалии упомянутой выше кровавой гэбни. Превратился из милого ретро в штамп и элемент пропагандистской машины.

В эту категорию автоматически попадает и Етоев, потому что благородные борцы с западными вредителями, агенты М.Г.Б. оказываются у него, как и предсказывал Достоевский, бесами.

Забавно, но лучшими хранителями советского ретродуха оказывается какая-нибудь «Марвел», но не родные писатели, решившие поиграть на территории майора Пронина и его соратников.

Шпиономания (в романе есть опасения, что ненцы ждут с караваем самого Адольфа на самолете, как англичане Гесса в 1941-ом и выкладывают чуть ли не взлетно-посадочные полосы в форме свастики) оказывается едва ли не единственным что движет сюжет. Все остальное – скорее тормозит. Етоев почти не на весь роман размазывает представление персонажей, заполняя пустоты статичными и никуда не ведущими диалогами, размышлизмами и морализаторством Рзы не первой свежести (Война – это плохо, смерть тоже, но с другой стороны…, «Труд необходим для того, чтобы дать человеку выпрямиться. То же самое и искусство»).

Нам обещали стиль.

Что ж, плакатности здесь достаточно. Слушая, как говорят иные персонажи, не можешь отделаться от мысли, что они забыли, что заседание партийной ячейки давно закончилось. В реале так люди не говорят. Прием? Ну, тем хуже, потому что инородность его слишком очевидна. До платоновской виртуозности Етоеву далеко. А раз так, то не стоило и браться.

Раздражает даже не, что говорят все эти Телячеловы и Ведерниковы с Хоменковыми. А то, как в лоб, без задора, без любви, прямолинейно все это подано (это родовая беда всей нашей литературы - топорность). Чешет по-партийному – значит либо подлец, либо одурманен мантрами ложных богов, глубоко заблуждается и нуждается в срочной отчитке.

То, что названо красотой и лирикой, на деле, тривиальная литературная пошлятина, чистой воды вымученная, нарочитая, напыщенная литературщина: «Видно, это и считается счастьем – вот так, без окриков, плети и принуждения уйти в священную рабочую тишину, не оскверняемую мелкими разговорами и прочей бестолочью людских шумов». «На лице товарища замначдома балом правили цвета побежалости – цвет соломенный сменился на золотой, тут же сделавшийся пурпурным, как кровь на знамени». «Небо обнесло пеленой, края его обложили тучки, не набрякшие еще избыточной влагой, в тесные серебряные прорехи на северной стороне горизонта на землю слетали стрелы белого небесного света, падали бесшумно на тундру и гасли в ее воде».

Это не похоже на литературу, это язык и стиль сборников диктантов и упражнений по русскому языку.

Совершенно не можешь перебороть стойкого убеждения, что перед тобой среднестатистический «социалистический реализм», не настоящий, конечно, а такой ходовой, от Союза Писателей СССР. Хоть здесь и бродят белые и темные шаманы, да и сам Мессия в количестве одной штуки имеется, роман представляет собой в основном по языку и стилю, такое типичное совписовское творение. Призрак какой-нибудь Антонины Коптяевой незримо витает над текстом. Опять же, советский интернационализм: «Святые и шаманы всех стран соединяйтесь!»

И зачем нам все это сейчас?

Дайте историю любви на четыреста страниц, пожалуйста, светлое чтение про людей, а не полубогов и бесов, рассекающих по тундре. Потому что соцреализм с магическим реализмом как-то не вяжется. Больно уж векторы разнонаправленные.

Надо сказать пару слов о персонажах. В книге Етоева все они какие-то блеклые, незапоминающиеся. Одного от другого почти не отличишь. Но общей тональности и ритмике книге такое соответствует. Тянет автор ее, как кота за хвост, все из-за многозначительности, из-за желания сказать нам какую-нибудь глубокомысленную тривиальность, вроде: добро - оно хорошее, а зло – нет.

Всех превосходит по нудности и утомительности просветлившийся до уровня русского будды Тангейзер Степан Рза. Самый мудрый, самый понимающий, и проникший в тайны мироздания. Никакой, даже не холодный. Просто герой, поставленный на место святого. В чем тайна его святости, по большому счету так и остается загадкой. Мы должны поверить в то, что этот мощный старик - гений от искусства и воплощение нравственной чистоты и трезвости. Требование в связи со статусом мессии вполне понятное. Но не подкрепленное художественно никак. Хоть бы чудеса какие творил, зримые в буквах. Потому что в художественные подвиги остается опять-таки верить, опираясь на стертые пошлые отклики «взгляд у них такой… человеческий», и на убогую магико-реалистическую мистику оживших скульптур.

Вместо того, чтоб взять, да написать реальную, а потому действительно интересную историю, глубоко проработать тему, Етоев садится и пишет метафизическую водевиль.

Но и этого мало. Восьмое чудо света российской прозы ныне увенчано премиями по фантастике (АБС-премия, «Интерпресскон»). Это не просто абсурд, и всякая там кафка, это какое-то светопреставление отечественной НФ.

Мне давно уже хочется спросить у невменяемых людей, оккупировавших жюри этих премий: Где мои звездолеты? Где темная материя, генная инженерия. Полеты к далеким мирам и социальные лабиринты будущего человейника?

Опять боги, шаманы, бесы, всякая нечисть. Нет я понимаю, Россия, XXI век. Но с таким багажом, с такой направленностью XXII-ой то будет?

Роман Етоева – совершенно ненатуральная, рассогласованная, безжизненная проза с неявными для многих мотивами и смыслами и с пошлыми российско-прозаическими ресторанными проигрышами.

Говорят, что возвращение после долгого перерыва.

Десять лет (если верить Наталии Курчатовой)! С ума сойти! «Войну и мир» быстрее накатали.

Не стоило и трудиться.

«Я буду всегда с тобой».

Спасибо, не надо.

Ода издыхающей лягушке