4.5 И воскре́сшаго в тре́тий день по Писа́нием

Николас Томас Райт зачастую предстаёт в своих книгах (и не только книгах) богословом, придерживающимся и защищающим самые что ни на есть традиционные – в современном либеральном прочтении реакционные – религиозные воззрения. Не будь он англиканским епископом (в отставке), можно было бы сказать, что именно он больший католик, чем Папа римский, ну, либо, что он больший ортодокс, чем Патриарх автокефальной Православной Церкви. Достаточно вспомнить его заявления в декабре 2005 года и августе 2009 относительно церемоний для людей, состоящих в однополых отношениях и вообще по гомосексуальной тематике; либо прочитать «Воскресение Сына Божьего».
Прекрасно написанная книга, объем которой, к сожалению, предполагает не только глубокое раскрытие темы и блестящее обоснование позиции, но и весьма ограниченное количество тех, кто её прочитает (особенно, если из числа таковых вычесть профессионалов, со многими из которых Райт и дискутирует). В предисловии он сразу заявляет о своем намерении «взяться за лопату и с рвением начать выкапывать под корень … множество сорняков», под которыми подразумеваются «всякого рода…концепции, касающиеся ключевых идей и ключевых текстов» которые «получили незаслуженно широкое распространение». И в этом случае Райт будет выпалывать ставшее практически общим местом в современных западных новозаветных исследованиях

«утверждение, что первые христиане не мыслили об Иисусе как о воскресшем из мертвых самым что ни на есть телесным образом; при этом Павел, постоянно цитируемый, выставляется в качестве главного свидетеля того, что модно нынче называть «духовным» взглядом на данную проблему».

Это утверждение ложь! И Николас Томас Райт на 900 страницах докажет это. Другими словами, он с позиций исторической науки, логики и здравого смысла (ничего общего не имеющего с Разумом, воспетым Просвещением) защищает исповедание веры каждого православного человека, а конкретно пятый, одиннадцатый и двенадцатый члены Никео-Константинопольского символа веры.
Конечно, я не буду пытаться кратко пересказывать книгу. Несмотря на внушительный объем, она, по утверждению самого автора, могла быть и в два раза объемнее, если бы он, например, «взялся анализировать всевозможные интересные и оригинальные, но уводящие в сторону, решения того или иного вопроса», либо вообще «приобрела бы невероятные размеры, если бы» он «ввел все подробности дискуссий».
Райт блестяще высмеивает высокомерие современных материалистов-недоучек, считающих, что люди два тысячелетия назад были какими-то примитивными дикарями, верящими во всякое сверхъестественное, в том числе и в воскресение мертвецов. На самом деле

«Древний мир, так же, как и современный, знал разницу между видениями и тем, что происходило в «реальном» мире».

И все тогда, как и сейчас, знали, что мертвые не воскресают.
Но именно это произошло однажды. Только принятие того факта, что Пасхальные события произошли реально, позволяет объяснить с точки зрения исторической науки невероятно плодотворную деятельность последователей Спасителя, быстрое распространение христианства на территории Империи. Пустая гробница и Воскресший Иисус (с которым общались апостолы из числа двенадцати, который являлся более чем пятистам, многие из которых были живы на момент написания первых книг Нового Завета, последним явился Павлу) есть необходимое и достаточное условия, с помощью которых только и возможно, по мнению автора, объяснить рождение, распространение и триумф Церкви.

«Те, кто придерживались непростого, но удивительно устойчивого взгляда первых христиан, опирались на то, что Иисус из Назарета был воскрешен из мертвых. И теперь нам ясно, что они под этим понимали: что на третий день после казни от рук римлян его могила оказалась пуста, а его обрели живым, он являлся несколько раз в различных местах своим последователям и тем, кто до того момента последователем еще не был или не верил, убеждая их, что он не дух и не галлюцинация, но что он воистину воскрес из мертвых телесно. Такая вера в Иисуса дает исторически полное, подробное и удовлетворительное объяснение возникновению и развитию представления о том, что он есть Мессия Израиля и истинный Владыка мира…она объясняет представление о том, что упование всего мира и, в частности, последователей Иисуса лежит не в вечном движении вперед, не в бесконечном цикле смертей и новых рождений, как у стоиков, не в блаженном бестелесном существовании после смерти, но в новой жизни преображенной телесной природы».

Именно эта вера и ослабевала со временем у многих членов Церкви. Происходило смешение двух событий: Воскресения и Вознесения. В богословие проникали платонические установки. Слова Павла о «духовном» трактовались в каком-то спиритуалистическом ключе. И прочее, прочее…
Нужно быть критичнее

«когда мы говорим о том, какой «смысл» могли вкладывать в воскресение первые христиане. Нам нужно остерегаться мысли, что это событие и слова, которыми о нем говорили, автоматически несли тот же смысл, что и для последующих поколений христиан. Сегодня для многих, кто психологически живет в состоянии длительной войны на истощение между секуляристским отрицанием и упертой верой, воскресение утверждает «сверхъестественный» взгляд на мир; оно означает, что воистину существует «жизнь после смерти», что последователи Иисуса «пойдут на небо, когда умрут», и что в этом мире подлинны скорее «вечные» или «духовные» вещи, чем «физические». Для других смысл Пасхи – это приглашение сегодня практиковать духовность, в центре которой стоит Иисус: «Иисус жив сегодня, и ты можешь познать его». Тот факт, что ни один из этих смыслов (при всей их самостоятельной ценности) не упоминается ни в одном из евангельских повествований о воскресении, даже у Луки и Иоанна, где содержатся развернутые представления о том, что следует из воскресения, заставляет относиться к ним с осторожностью. Во многом в Церкви то, что людям хочется услышать, заглушает то, что на самом деле рассказывает это событие и рассказы о нем. Можно бы было надеяться, что само воскресение, и как событие, и как повествование, бросает вызов наполовину платоническому мировоззрению, в рамках которого люди легко принимают подобные вещи. Но история Церкви…говорит о противоположном».

Приятно осознавать, что к хору миллионов православных, поющих на Литургии «Символ Веры», мог бы присоединиться и англиканский епископ, профессор-исследователь Нового Завета и раннего христианства в колледже Св. Марии Сент-Эндрюсского университета в Шотландии, член палаты лордов Великобритании Николас Томас Райт, и с искренней верой пропеть:
Ча́ю воскресе́ния ме́ртвых.
И жи́зни бу́дущаго ве́ка. Ами́нь.