4 Небо, пулемет, девушка

«Чукча не писатель, чукча – хоккеист».
т/с «Молодежка»

В открывающей сцене романа постъядерный потомок самарской интеллигенции рефлексирует на смотровой площадке разрушенного вокзала (наверное, апокалипсис – единственный способ простому смертному на нее попасть) и выдает меланхоличный внутренний монолог на тему падения цивилизации. Картина маслом. И кто говорит, что романтика умерла? Человек потащит ее за собой даже в катакомбы.

Наверное, странно прозвучит, но атмосфера Самары, которую создал в своей книге Палий, во многом соотносится с моими ощущениями от нее (затуманенными флером беззаботного студенчества и юной юности).

Итак, вас ждут жирующие в бункере бюрократы советской закваски, островки демократии на станциях Города, рабочие окраины Безымянки, в которых никого не собирались защищать. И деление на цивилизованных и диких на реально существующей территориальной основе: в городе Самаре есть Город и есть Безымянка («моя подруга с центра, а я с окраины» — лучшее описание их отношения друг к другу). Хотя оно и странно выглядит, ведь многие университеты, например, находятся дальше границы цивилизации (да, за альма-матер мне обидно!).

Сюжет тоже не блещет оригинальностью: хороший мальчик полюбил плохую девочку, и понеслось. Заговоры, погони, жертвы, принятие себя и всякое такое. И все же что-то в этом есть. И во внутренних метаниях главного героя, и в пешем турпоходе по самарскому метро (даже в том, как дальновидно Палий не описывает дизайн еще не существующих в природе станций), и в банде малолетних преступников.

Особенно, конечно, впечатлило подрастающее поколение катакомб: Палий много времени отводит мыслям о том, кто мы, что мы и чему можем научить тех, кого приведем в такой вот мир. Так что беспризорник Егор получился самым колоритным персонажем, обогнав по очкам мятущегося главного героя.

В результате вышел приятный роман-бродилка из вселенной «Метро», который немношко голливудский боевик, а немношко фильм Балабанова. Так и живем.