0 Поверхностность присуща книгам не реже, чем людям (в том числе оценивающим и людей, в том числе - неповерхностных, и книги, в том числе неповерхностные).

"Позитивная эмоциональная сторона человеческого состояния характеризуется моментами эйфории, всепоглощающей любви, и иллюзии слияния с миром, и вот человеческая вера в духовный мир, Богов, загробное существование, бессмертие и тому подобное - это не более чем генетически наследуемая черта, нейрофизиологические области, участки в мозге, неотъемлемая часть человеческой натуры, когнитивная функция, эволюционная адаптация, которая искажает реальность для того чтобы наш вид выжил, веря в эти сказочные понятия, и таким образом отрицая действительность. Осознание неизбежной смерти отнимает у человечества способность эффективно выживать, вкупе с нашей способностью предвидения и планирования будущего, в сочетании с функцией тревоги." (Цитата из книги.)
В общем (заметьте, даже не "вообщем") вся суть книжонки передана, наверное, верно. Возможно, так оно всё и есть. Остаётся только один вопрос: А способность человека мыслить, это тоже "не более чем генетически наследуемая черта, нейрофизиологические области, участки в мозге, неотъемлемая часть человеческой натуры, когнитивная функция, эволюционная адаптация, которая искажает реальность для того чтобы..."? Или эта способность отображает действительную реальность? Тогда почему же столь малое число людей мыслят? Ведь если атеист ещё хотя бы имеет представление о ему не присущих представлениях о боге, то не мыслящий человек представлений о ему не присущем мышлении вообще не имеет! А если бы имел, то понял бы, что помимо способности всё объяснить с помощью бога (что генетически запрограммировано), есть ещё и полная неспособность объяснить сущее с помощью человеческого разумения, которое (сущее), тем не менее, есть… А, стало быть, неизбежно предположение о существовании какого-то бесконечно бОльшего и качественно иного разумения (посредством которого, очевидно, и был проявлен весь этот мир (вместе с человеком, с генетически присущими ему мозговыми сладкими заблуждениями) … Либо всё игра дъявола. Разумение которого, тем ни менее, тоже, очевидным образом, превышает человеческое. В любом случае, речь не о боге или дъяволе, а о разумении. Человеческом и бесконечно оного бОльшим. Качественно ином. Ибо до тех пор, пока человек не признался себе в этом главном вопросе, а именно, что всё есть, а объяснить с помощью собственной способности разумения это всё у человека возможности нет, он может, конечно, рассуждать о чём угодно, в том числе и о включённой в башку каждого способности утешаться фантастической чепухой, необходимой для выживания, но то, что всё это происходит, то ведь происходит-то оно в чём-то, где-то, а вот это что-то, где-то, во всём его чудовищном воплощении, как объяснить? А объяснить никак нельзя иначе, как только предположив существование причины для всего того, что человеку объяснить нельзя. У всего есть отец. И у сущего есть отец. И не важно, какой. (Мы этого не знаем.) А важно, что есть. И вот это по настоящему важно, а всё остальное, вкупе, особенно, с подобными книжонками, сущая дребедень.