5 Дурацкая привычка к счастью или "их бин фон айзен"

Ты напиши эту повесть, и пусть она будет ниже пояса и выше облаков - повесть о потерянных людях, которым не места на земле. Напиши о грусти этой жизни. О неприкаянности человеческого тела, о его хрупком костяке, зябнущей бледной коже, редеющем волосяном покрове...

Этакий односторонний эпистолярий, метатекст в некотором смысле: переписка писателя в подготовке к написанию романа. Причем сама писательница по имени Дина остается вне повествования.
Зато такая вот необычная форма позволила Рубиной высказать кое-какие откровенные размышлизмы по злободневному вопросу гендерной идентичности и сексуальности в принципе. Пусть и спрятавшись за вымышленный персонаж главной героини.
Между делом проводится тут и экскурсия по советскому Киеву и современному русскому Нью-Йорку с глубоким погружением в детали, вкусы, запахи и ощущения в фирменном стиле автора. Повседневный гедонизм и счастье в мелочах. "Дурацкая привычка к счастью" и "Их бин фон айзен".
Вот люблю я евреев Рубиной! Такие они у нее колоритные, добродушные, милые и дружные, смешные и безобидные.
И пусть нет здесь особого глубокого смысла и выглядит все это, прямо скажем, сильно по-плебейски, но все же чем-то Рубиной удается каждый раз меня зацепить и увлечь. Люблю я с ней путешествовать в чужие жизни и судьбы неисповедимые. И всегда ждет у нее какая-то тихая житейская мудрость. Бабья.
...А под конец я, конечно же, взахлеб обрыдалась, приятно так, тепло и сердечно. Все-таки дуры мы, бабы, дуры...

Бабий ветер - это сухой приятный ветерок на Камчатке; на нем бабы белье сушат.