4

Судьи "Долгой прогулки" точно шарят в мистике или перечитали все книги из конкретных заданий. Во второй части трилогии Феликса Пальмы речь идёт о приключениях Артура Гордона Пима и путешествиях в Антарктику в 1829-1830 годах. Из аннотации и игровых рецензий знаю, что в январских заданиях была книга Верна о том же рассказе Эдгара По. Ни По, ни Верна я не читала. Уэллс из "Карты времени" восхищённо соперничает с Верном, хотя тот за кадром, наверное, и не подозревает о гонке самолюбий. Герберт из "Карты неба" о соревновании будто за два года забыл напрочь, зато восхищён детективными рассказами По. В обоих романах приведена биография Уэллса, но чуть разная, чуть по-иному расставлены акценты, письмо Уэллсу из будущего накрепко забыто. Пальма любит запутывать читателей, подсунув временные прыжки, параллельные миры с расходящимися событиями, наглость самоуверенного рассказчика, читающего души своих героев. Так что оба Уэллса могут быть из параллельных, но близко стоящих миров.
Вместе со стилем рассказчика изменился и стиль всего романа. В первой части про полярное путешествие американский экипаж хамоват и груб, сюжет больше смахивает на голливудский фильм-катастрофу. В речи даже офицеров появляются задницы и крепкие яйца, очередной современный штамп, точнее, стёб над ним.
Во второй части романа мы можем сравнить английских щёголей с прагматичными американскими потомками первопоселенцев-пуритан. Право, первые мне кажутся намного симпатичней. Английская молодёжь, развлекающаяся путешествием на хронотилусе, еще не вступила в наследство, не отягощена семейным бизнесом. Джентльмены и леди легкомысленно прожигают жизнь. Встречаются среди них и дерзкие умники, ипотирующие старших своей иронией. Надо же напоследок оторваться как следует! Поругать колониализм, подшутить над фабрикантом, позаигрывать с девушками... Среда нью-йоркских миллионеров надменней, более перегружена правилами и условностями. Хотя по стереотипу куда уж больше, и в романах своего времени зашоренными в условности выглядят как раз англичане. Кроме Уортон, о богатом Нью-Йорке я и не читала, но если и реально гудзонское болото было топче темзенского, то и не хочу.
В обоих романах, конечно же, есть любовная линия. Куда ж без неё?.. Расписывать их обе я не буду, но хочу сравнить девушек-аристократок. Обрести любовь им обеим помогают потерянные зонтики. Сперва и англичанка Клер, и американка Эмма предстают перед нами избалованными бесчувственными фифами, которые уже и не знают, что пожелать, но закабаляться замуж или на работу - увольте. Обе считают себя передовыми, очень умными, холодными и язвительными. Однако, спесь и дурь слетают с Клер после первого взгляда на человека в доспехах. Подытожить её пребывание в обоих романах можно фразой: "Я прибыла из 19 века, чтобы помочь вам. Располагайте мной и всем, что у меня есть. Что? Зонтик? Зачем вы так утруждались, чтобы вернуть его мне?". Она побежит впереди героя спасать мир голыми руками. Эту впечатлительную дурочку мог бы обмануть любой аферист, но ей повезло. Самовлюблённость Эммы продержалась дольше и выбилась из девушки лишь в минуты опасности. Её зонтик случайно испачкали и вернули 37 его копий, все, что были в магазине. Эмму можно охарактеризовать фразой: "Что? Зонтик? 37 штук я оставлю у себя. Вы посмели подойти ко мне и даже писать записки? Ну вы нарвались! Если хотите общаться со мной, достаньте с неба звезду, нет, не ту, а эту. Хочу чудес! Если не выполните моё желание, эта встреча будет последней. Ах, вы плохо меня спасаете и развлекаете тоже плохо!". Её язвительнейшее величество надо нести на ручках, да и меряется сарказмом она только когда знает, что именно этого человека её фразочки больно ужалят. Равнодушных к ней её остроумие ничуть бы не задело. Капризная Эмма практичней, но сердце ближе к романтичной КЛер. Вдруг она и в третьем романе появится?..
В "Карте неба" И мужчин одолел эгоизм. В "Карте времени" борьбу облегчали влюблённость Уэллса в свою жену и тяга Чарльза Уинслоу к авантюрам. В постапокалипсисе второй и третьей частей "Карты неба" герои одиноки, хотя и ходят группами. Перед лицом опасности они по одиночке борются с себялюбием и биологической тягой спасать свою шкуру.
Из-за гонки на время до конца месяца роман кажется затянутым, но это впечатление может измениться от неспешного чтения. Явного намёка на третий роман, как в прошлый раз, нет. Имя героя намёком не считаю, всё же взгляд Уэллса в небо был изящней. Похоже, что Пальму торопили обязательства. Второй роман точно проигрывает первому. Лишь бы тенденция не продолжилась.
P.S. Полярные медведи недалеко от Южного полюса - это прикол от Пальмы, переводчиков или редакторов? Для сюжета конкретный вид животного был не важен, лишь бы вес был внушительный.