5

Для себя поделил роман на три истории: все они держали в напряжении до финала. В произведении много жестокости, страшных ситуаций, кажущихся безвыходными, когда сопереживаешь персонажам.

Первая история заявлена в аннотации: Сновидица (как шаманка и знахарка племени) отправляет служить князю нескольких юношей, за которыми также "увязывается" один "старик", не желая отпускать выпестованного им сына старосты Славена. Уже здесь понравилось какая компания по именам-прозвищам подобралась:
- Лис (острослов, порой не к месту, но бывают и точные "попадания", особенно это касалось последней просьбы о помощи у Чужака) и Медведь ("ребёнок" (в хорошем смысле слова) богатырь) - братья охотники,
- Бегун - певец и неугомон, для меня был одним из ярких персонажей.
- Славен - для меня расходилось между собой как юноша себя позиционировал и высказывания других "ты избранный, Славен" и статусность персонажа. К финалу это пройдёт и вообще персонаж окажется не таким, как я себе представлял, необычен был жизненный поворот.
- Чужак - подозрительный для всех субъект, но потом откроется про обманчивую внешность. Почти что. Потому что согласно имени его "функция" и поведение так и останутся.
- Хитрец - "старик" с него произведение началось, "мозг" собранной компании за счёт книжности и дополнительную забот нёс

жирный спойлер

может его первым "выбили", что знания книжные, знания разума, когда другим персонажам для развития нужны были интуиция и "набитые шишки", фольклорно оправдано. Финальное участие порадовало

свернуть

И вот пошли персонажи из отчего дома, по пути попадая в разные злоключения и притираясь друг к другу.

и как итогом красивая цитата)

Замечтался, и вдруг резануло по сердцу: «Чужак!» – будто огненная стрела Перуна наказала за слабоволие. Вспомнилось умное тонкое лицо, бездонные, в радужных обводах глаза, снисходительная улыбка ведуна, и надавило-налегло на грудь собственное бессилие. Так уж вышло, что стал ведун частью моей судьбы. Видать, напутала что-то в своей пряже Мокоша и сплела нас намертво так, что теперь и концов не найдешь. Да нужно ли их искать? Вон, Медведь сидит, уткнувшись носом в колени, подпирает могучим плечом неотлучного брата – спроси его – за кого жизнь отдавать собрался? Ответит – за того, кто брата спас… А против кого идти собираешься? Ведь не задумается даже перед ответом – против Меслава… Словно не он, всего семнадцать ночей назад, стоя у костра, ради Князя от любимой девушки отказывался. И Бегун боится Княжьего гнева, а не отступится от ведуна. Я его знаю – он по любой мелочи трястись будет, а в главном не бросит, не предаст. Хороших защитников отобрала сыну Сновидица, жаль, не знала, против кого восстать придется, какие невидимые преграды крушить. Для меня Меслав с детства был как солнце светлое – чист, могуч, велик, а то, что не видел его ни разу, только веры прибавляло. Каким только я его не представлял! То старцем седобородым в белой, словно снег, рубахе с проблескивающим сквозь седую гриву золотом наушного кольца, то крепким, почти молодым воем, на вороном, под стать Перуновому, жеребце, и тогда лица не видел, а лишь притороченный у пояса длинный меч да красные сафьяновые ноговицы. Но каким бы ни воображал я Князя, всегда был он справедлив – с врагами грозен, с друзьями милостлив. А теперь стерся образ, потускнел, и, как ни силился я возродить хоть толику прежнего преклонения, вставало перед глазами знакомое лицо ведуна, заслоняло собой Княжий лик. Не было больше надо мной Князя, были лишь те, кто много дней и ночей делили со мной одну пищу, спали вокруг одного костра, в битве плечом согревали да спиной заслоняли. Мир изменился. Стало вдруг все ясно, будто на берестах Хитреца – здесь враги, здесь друзья, а здесь остальные, кому до тебя дела нет и кому ты ничего не должен.

свернуть

Вторая история любовная линия Славена и Беляны. Про становление Славена. Здесь как-то всё выкрутилось так, что стало интересно про историческую составляющую, пусть и в своём контексте. То есть есть вероятность того, что вот это про упоминаемого варяга Ролло (материал не мой). Вспомнился при чтении Корнуэлл.

Третья история любовная линия Вассы и Эрика. А на самом деле вариация загробного мира или знакомство с потустороннем на его территории. Любопытна концепция ведогонов. Немного трагикомично выглядел жрец Триглава Ядун, когда выбрал неудачную жертву.

Женские персонажи душевно выписаны, мне ещё понравились старушки-знахарки с обеих сторон, которые сварливые внешне (и на это есть причины) и добрые внутри оказались, причём у них человеческие черты проступают, а не пограничное к человеческому.

Причём, как правильно в одном из других впечатлений отметили - даже среди сверхъестественного человеческий разум (?) старается найти более приемлемое объяснение. Может, порой сверхъестественное действует в человеческих категориях и кому-то это будет в минус - мне очеловеченные варианты больше по нраву)

цитаты, которые хотелось бы запомнить

Нет разницы, как назвать бога – Перун или Тор, должно быть, у них, как и людей, есть свои потаенные имена, и им совершенно безразлично, как называют их маленькие слабые создания. Как безразлично это могучему морю, или вольному ветру, или неколебимой земной тверди. Как ни назови их – не изменятся…

***

Нет у меча души, хоть давай ему имя, хоть не давай, – жесток он и всегда холоден. Ему все равно, чью кровь пить – своего хозяина иль его врага злейшего. Кто владеет им, тот ему и указ… Клинок-предатель, клинок-раб…

***

< Вашему> люду одно ярмо любо – то, что сам возложил. И тащить его будет безропотно до самого рагнарека.

***

Кто в силах остановить почуявшего славу певуна? Верно, лишь Морена, да и та не прервет, дослушает – даже она песню ценит, вьюжными зимними вечерами без нее не обходится. Правда, песни у нее все тягучие да тоскливые

***

...булгарин, заходил частенько, серьезно расспрашивал меня о Норангене и Валланде и старательно чирикал по выделанной телятине, записывая мои рассказы. Я не любил вспоминать ни то, ни другое – жила еще память, колола запомнившимися навсегда лицами, но Константин не отставал, травил мне душу просьбами. А может, и хорошо, что записывал он байки о никому не известном в здешних краях скальде Биере, о хрупкой, как цветок, Ие, об умном и изворотливом Ролло… Смотрел я на его письмена, и появлялось странное ощущение, будто оживают мои друзья, встают из праха, кладут на телятину живые руки – прикоснешься, и почуешь еще не ушедшее тепло… Константин обещал, что даже через много лет появится это чувство у любого, кто прочтет письмена.

– Да что ты еще делать можешь, кроме как писать? – взъелся на него однажды за что-то Бегун.

Булгарин не обиделся, скривил губы в снисходительной улыбке:

– А что умеешь ты, кроме как петь?

И предупреждая яростные возражения Бегуна, добавил:

– Тебя будут помнить по песням, меня по письменам, его, – кивнул на меня, – по воинским делам… Каждому свое…

***

Малая обида рождает недобрую ссору, недобрая ссора плодит злое дело, а ему до душегубства рукой подать. Боги ли так наказывают людей за подлые помыслы и мелкие подозрения или сами люди себе такую муку творят – кто знает, только меня она уж не первый день терзала.

***

свернуть

В рамках зимнего "Колеса года" фэнтези клуба "Хранители меча и магии"

Больше рецензий

5

Комментарии