3.5 Идентичность как фальшивка

Каждый маргинал волен обращаться со своей маргинальностью, как ему угодно. Кто-то ее стесняется, стремясь спрятать, не демонстрировать никому из страха стать объектом насмешки, остракизма или случайной обиды. Кто-то принимает свою двойственность, как есть, демонстративно наслаждаясь ею и наплевав на любые мнения, будучи «своим среди чужих, чужим среди своих». Кто-то упрямо ищет себя, приставая то к одному, то к другому берегуу, а то и вовсе выбрав третий из каких-то своих соображений. Но бывает, что кто-то отрицает, стирает ее в себе, пытаясь превратить себя в чистый лист, на котором можно написать любую идентичность, какую захочется, изгоняя фрагменты прошлого опыта. Герой Х. Кунзру — из последних.

Такое своеобразное «очищение» поначалу используется им в качестве защитного механизма от пережитых из-за маргинальности унижений, но потом оказывается, что во имя собственного спасения можно выстроить в почти освобожденном/выжженном внутреннем пространстве совершенно новую, но вполне желанную идентичность, попытаться стать кем-то совсем другим — каким ты себе грезился, снился — и достичь благополучия. Не сразу осознав собственную этническую маргинальность и даже побыв ее жертвой, Пран Натх - Джонатан Бриджмен получает уникальный шанс замаскироваться, выдавая себя за другого — истинного англичанина. Для него это нелегкая работа, в которой многое здесь играет его вера: он хочет, чтобы это было возможно — стать не собой, и в каком-то смысле он чувствует внутри себя не себя (но кого?).

И тут ему на помощь приходят осколки прежних идентичностей, заметно отличающих его от прежних и нынешних соотечественников. И вот когда он становится самым англичанистым из всех англичан, встреченных женщиной, в которую он влюбляется, его внутренних ресурсов и работы над собой не хватает, чтобы быть непохожим ни на кого. И он все равно обречен на поражение в погоне за тем, что уникально, оригинально и в конечном счете… аутентично. Оказывается, в мире любой идентичности ценится единичная самость, которой раньше у него было в избытке, а теперь осталось ничтожно мало, да и то — под жестким контролем.

Так кто же он такой? Неверно собранный пазл? Фатальная ошибка? Человек без собственного лица? Фальшивка? — И можно ли все это исправить и снова стать собой? И вот он едет в Африку с профессором-антропологом, чтобы понять, что же есть привлекательного в исконней идентичности чернокожего мужчины, привлекшего неординарную и ветреную Астарту. Но возможно ли это в принципе — слепить нечто из того, что было? И как далеко можно зайти в экспериментах над собой? И есть ли выход из тупиков идентичности? Конец был предсказуем и жалок.

В этой книге мне понравилась идея (хотя она и не нова), и я даже поняла, почему она могла вызвать гуманитарные дискуссии в современном открытом и мультикультуральном мире. Но читать ее было трудно, по большей части скучно (особенно первую половину), интересно было лишь местами. Текст очень неровный — то сухой, то избыточный, то эмоциональный, то констатирующий. В общем и целом я не жалею, что прочитала, но хорошая социокультурная идея, на мой взгляд, здесь получила слабое литературное воплощение.