Из уважения к автору оставлю книгу без оценки, хотя, возможно, вы на моём месте откровенно сказали бы, что это была пустая трата времени. На самом деле книжка вовсе не такая заумная, как может показаться по строгой обложке и мелкому шрифту – наоборот, терминов здесь не так много, и каждое предложение в отдельности вполне понятно (перевод тоже сделан хорошо). Однако же остаётся впечатление, что автор разговаривает сам с собой. Это очень заметно по сравнению, скажем, с Конструированием языков , которая, хотя и не претендует на особую глубину, тем не менее обращена к читателю и ставит целью объяснить тему. Эко, по его собственной формулировке (взятой, правда, из другой книги ), пишет работу «исторического, а не теоретического характера», смысл которой заключается в том, чтобы дать представление об определённой эпохе – или срезе эпох – но не о самом понятии. В сущности перед вами подробнейший очерк более или менее древних трудов на обозначенную тему, с указанием оригинальных названий, порою довольно обширными цитатами и, разумеется, именами авторов, которые процентов на 90, скорее всего, будут вам незнакомы (при этом Эко не считает нужным их пояснять – за комментарии следует опять же благодарить переводчика). Плюс к этому, как и любая другая работа автора, «Поиски совершенного языка» снабжены обширным списком литературы (в данном случае на 23 страницах) на английском, французском и итальянском языках, к которому можно обратиться, дабы изучить тему ещё детальнее. С точки зрения академического этикета так и следует оформлять научную работу, и всё же при обращённости к «самой широкой читательской аудитории» сноски типа «см. далее в [редкое иноязычное издание]» выглядят, скажем так, оптимистично.
Подробность per se не прибавляет ясности, и чтобы различить в данном случае за деревьями лес, требуется очень большая сосредоточенность. Это тем более удивительно, что в книге прослеживается и структура, и ссылки на предыдущие главы, и всё-таки текст отскакивает от вас, вы не участвуете в нём, а только наблюдаете, как за пересыпанием стекляшек в калейдоскопе. Тут дело, очевидно, в разности интенций: рыться «в хронологической пыли бытописания земли» – любимое занятие Эко (no offense meant), причём именно что ради процесса: составлять картотеки (этому он мог бы, кажется, пропеть отдельную оду), перебирать имена, замечать, что где впервые упоминалось, кто у кого списал и с какими модификациями. В принципе Эко может и теорию излагать вполне внятно – по примеру Шести прогулок в литературных лесах – но в данном случае мне рисуется картинка пожилого учёного, закопавшегося в любимую тему (причём с уклоном не столько в лингвистику, сколько в историю религии и криптологию), которого не слишком заботит, разделяет ли кто-нибудь его уединение или нет.