4 Спойлер «Войны, революции, переселения – на фоне семьи Карновских».

Зная пафос некоторых членов этой семьи, все равно хочется обратиться к ним по-свойски. Вообще осталось впечатление, что Зингер писал сатиру на нравы «почти немецких» евреев, но в итоге, признав это дело несостоятельным, использовал уже готовые куски текста в создании семейного романа.

Местами еврейство главных героев (а их несколько) настолько своеобразно выпячивается, что просто невозможно воспринять это нормально. Есть и откровенно странное в книге. Итак, наступают темные времена с факельными шествиями, красно-бело-черными флажками и прочими «прелестями» 30-х годов. Берлинские евреи за этим наблюдают. И далее:

«Им было слышно, черноволосым банкирам, коммерсантам, врачам и адвокатам. Было слышно и смуглым художникам, журналистам и торговым агентам…».

И еще:

«Так на улице (в смысле, «еврейская подстилка») кричали белокурой женщине, если она шла с черноволосым мужчиной».

Это сильно бьет по атмосфере. Во-первых, уже потому, что в Берлин в те годы съезжались люди из разных частей Германии. Автор напирает на то, что евреи «черноволосые». Но… разве среди баварцев и вообще немцев нет черноволосых? Гитлер, Гиммлер, Менгеле, Эйхман, Рудольф Гесс, шеф гестапо Мюллер… да хоть антифашист Штауффенберг – они что, все блондины?! И глаза карие у немцев, особенно южан, бывают. И женщин это тоже касается, к слову. Так что узнавали евреев уж точно не по оттенку волос или глаз, черты лица у них просто другие. Да и то, бывало, что еврей успешно выдавал себя за немца (поляка, француза), потому что черты еврейские были меньше выражены, чем у других. Полагаю, про смуглых не имеет смысла говорить, поскольку в той же Баварии полно смуглых.

Вообще Зингер написал удивительный роман: хотя все персонажи были мне в той или иной степени неприятны, читала я с большим интересом. Меньше всего хотелось сопереживать основателю этой семьи (эм… основателю семейной ветви в Германии) Довиду Карновскому. Вот уж неприятный тип, знаете ли! Хорошо, не захотел он жить в Польше – имеет право. Но, переехав в Германию, устроившись, он стал старательно открещиваться от своего прошлого (впрочем, это семейная черта). Он, знаете ли, такой образованный, культурный, и вообще немецкие евреи намного лучше восточных, из Польши или России. Восточные все – голь перекатная, неучи, а вот мы, немецкие, – серьезные люди.

Быть женой такого человека – большое испытание. Лею оттого временами искренне жалко. Она, Лея, не стесняется своего польского прошлого, хочет общаться со своими земляками, тоже переехавшими в Германию, но муж ее категорически против. Все торжественные моменты в жизни своей семьи Лея пропускает из-за «сомнений в правильности своего немецкого». Это же как нужно довести женщину, мать, чтобы она боялась пойти даже на выпускной вечер своего сына?!

«Дома Карновский читает жене лекцию. Сколько раз он ей говорил, чтобы не забывала, кто она. Она больше не провинциалка из Мельца, она – мадам Карновская, жена Довида Карновского, настоящего берлинца».

Ох уж эти комплексы провинциалов, которые, только переехав в «столицы», начинают строить из себя бог весть что! Лучше уж естественность, как у того же Соломона Бурака, – все лучше, чем эта взявшаяся из ничего напыщенность.

Поначалу у меня получалось сочувствовать Георгу, сыну Довида Карновского, но позже я перестала его понимать. Скажем, искренне жалко его в детстве. Мальчик рос, не имея свободы, все время его бил деспотичный папаша, в голове которого перемкнуло: «Мой сын должен быть похож на меня!». Даже профессию мальчик не может сам выбрать, нужно советоваться с членами семьи. С браком то же самое. Ежели сын хочет быть счастливым с христианкой, то… вон из дома, ты больше не наш сын!

А потом в жизни Георга появилась Эльза – замороженная барышня, которая интересуется с равным успехом наукой и политикой. Вот честно, очень эта девушка похожа на Эльзу из мультфильма, даром что рыжая.

От любви мужчины часто глупеют – увы. Георг тоже стал тупить. Как это вам – выбрать профессию, дабы понравиться девушке, и это вопреки собственным наклонностям?.. Но, несмотря на его «большую» любовь, он просто не может смириться с независимостью Эльзы. Она, оказывается, больше мужчины любит свою науку/политику! Разве это правильно? Георг хочет быть главным в жизни женщины. Послушание – ах, как это важно, нужно слушаться своего повелителя!

Честно, я болела за Эльзу. Но даже она, сильная и самодостаточная, начала жалеть о потраченной «впустую» жизни. Депутат рейхстага – разве это важно? Разве не лучше этого быть за мужем и рожать от него детей? Кажется, автор очень хотел обличить новый (на тот момент) феминизм, эти странные желания в женских головках: как, она хочет обскакать мужчин на работе? Оттого и нужно показать, как несчастлива в итоге Эльза. Женский идеал автора – это Тереза, которая смотрит на мужчину, как на божество. Именно она должна просить любви, а мужчина должен снисходить до нее. Не наоборот – боже упаси!

Уже за то, что книга эта может вызывать разные эмоции, от хороших до резко негативных, она заслуживает высокой оценки. Какими бы странными, неприятными, непонятными ни были герои, к ним нельзя быть безразличной.

P.S. Товарищ Эльза, ты временами походила на Одинцову Тургенева – но все равно я за тебя. Депутат рейхстага – это круто, поверь мне.