4 В поисках своего креста

Похоже, пушкинское «отменно длинный, длинный, длинный» - это про роман С. Беллоу. Он действительно кажется бесконечным и под конец даже немного утомляет, раз за разом разрушая попытки героя пристать в бурном житейском море хоть к какому-то берегу, создавшему ему иллюзию подходящего. Но можно ли вообще рассказать о человеческой жизни кратко, выделив в ней только самое главное, как это привычно делает литература, заостряя одни моменты и затушевывая другие? И как определить, что в ней главное? И как предусмотреть, чтобы то, что в какой-то момент мыслилось самым важным, впоследствии не оказалось всего лишь проходным эпизодом? Или же жизнь всегда состоит именно из проходных эпизодов, а главное проступает в ней транспарентно через них только тогда, когда нас уже нет? Да и что нам с того, что нечто в жизни будет оценено важнее, чем что-то другое? Жизнь имеет смысл только пока длится, и состоит из нюансов, имеющих значение для самого живущего, а абстрактное «главное» – это для истории.

С. Беллоу написал свой роман в духе литературного экзистенциализма, и это, фактически, биография некоего Оги Марча. Никчемная мужская жизнь… Или все же «кчемная», потому что пока жизнь длится, нельзя с полной уверенностью сказать, какая она, какими смыслами наполнена и чему вообще были все эти мытарства. Это книга о множестве возможностей, которые жизнь открывает человеческому существу и из которых ему каким-то шестым чувством предстоит угадать именно ту, что сделает его счастливым самим собой, и о том, насколько мучителен этот процесс, съедающий время жизни, угнетающий разочарованиями, запутывающий случайными удачами и убивающий радость жизни постоянно не сбывающимися надеждами. А можно ли проживать никчемную жизнь и при этом быть абсолютно счастливым?

Оги Марч, конечно, не кажется абсолютно счастливым человеком, но не похож и на разочарованного, полного едкого скепсиса странника. Книга особенно грустная, потому что мужская. Будь она женской, можно было бы найти героине кучу оправданий и считать, что ей просто «не повезло», а от мужской жизни как-то ждется «доблестей, подвигов и славы», почему-то мужчинам должно быть стыдно «просто жить», ошибаться, терпеть неудачи, носить носки с дырками и плакать по ночам в подушку. Читая, ты то падаешь вместе с героем то в какой-то экзистенциальный провал, то, ломая крылья и теряя перья, пытаешься взмыть вверх за новой мечтой, новой надеждой. Весь роман герой проводит в поисках путеводной нити и… не находит ее. Почему? Ее нет? Или он настолько лишен экзистенциальных талантов, что ему и не дано ее обрести?

Оги Марч – персонаж инфантильный и амбивалентный: он то отличается поразительным равнодушием к свершению собственной жизни, то с невиданной страстью отдается занятиям, кажущимся достаточно бессмысленными и являющимися воплощением не его собственной, а чужой экзистенции (вроде поездки в Мексику, дрессировки орла, службы на флоте). Но жить чужой жизнью у него не очень получается, хотя он временами и не против (его жизнь с Теей, Стеллой демонстрирует лишь примыкание к их желаниям, а не реализует некие собственные интенции и инициативы Оги, требующие совместности), а вот торить свой путь у него не выходит и вовсе, потому что он слабо ориентирован в собственной личности не может до конца осознать, чего ему надо. Его жизнь – абсолютный экзистенциальный трип, осуществляемый наощупь, а сам он – метафора уносимости в Ничто, несмотря на свои глубокомысленные рефлексии, чтение и диалоги с такими же персонажами, как он сам.

В основном его жаль, как часто бывает жаль юродивых, взрослых сирот или великовозрастных инфантилов. Несмотря на разнообразие происшествий, его жизнь не вызывает ни восхищения, ни удивления, ни зависти, ни желания прожить нечто похожее. Даже его любовные истории оставляют впечатление выхолощенности и обреченности, хотя он отдается им целиком и полностью. Вот так он и блуждает по жизни в поисках креста, который он мог бы нести и который оправдал бы в нем все эти не реализовавшиеся, оставшиеся в зародыше, силы души.

С любой книгой нужно совпасть, а с этой – особенно. В ней много как нужных, так и лишних «букоф», поэтому она требует от читателя соответствующего настроя – легкой меланхолии, интеллектуальной усталости, утомленности повседневностью, долгого нахождения на перекрестке судьбы – чего-то подобного. Целеустремленному оптимисту, поверхностному живчику, бьющему резвым копытом и стремящемуся ко всему приделать руки-ноги, она не подойдет. Даижение здесь происходит в бесконечном смысловом поле, куда никак нельзя на коне. Это хорошая проза, оставляющая в душе некий болезненно саднящий стигмат. Оги Марч одновременно и похож, и не похож на каждого из нас: опыт его жизни помогает понять, как, видимо, не стоит тратить свою жизнь, но как стоит ее потратить мы не узнаем даже намеком. И это правильно. Любая жизнь, о которой мы узнаем, чему-то учит, и история обретения любви Оги Марчем – неплохой урок, особенно для тех, кто был «учеником» в 50-х годах XX века. А для сегодняшней нарциссической суеты она, пожалуй, трудна, скучна и по большей части непонятна.

Источник